«Ебись оно всё конем!!!»
Волчий лог лихорадило. Ещё никогда война не подступала так близко к землям клана. Оборотни всегда воевали с людьми, то одно то другое королевство поднимало боевые штандарты стараясь урвать хоть небольшой кусочек от богатых лесов и долин нелюдей, но что бы несколько соседей объединялись – было впервые. А Совет молчал, занятый собственными дрязгами и борьбой за власть.
Андерс застыл на опушке, с тревогой всматриваясь в редкий подлесок. Где-то там, совсем рядом пахло кровью и отчаянной, почти звериной болью, будто бы волк, попавший в охотничий капкан, в тщетной попытке выбраться отгрызал себе заднюю лапу. И взгляд, тяжёлый, пронзительно острый следил за каждым его движением, хоть и кустарник оставался полностью неподвижен.
И вдруг стон, глухой, едва слышный, но разрывающий душу на части. Андерс и сам не заметил, как стал меняться, как на загривке проступил короткий рыжий пушок и колючими стайками мурашек устремился вниз по позвоночнику, как хвост нервно дёрнулся из стороны в сторону, а чуткие кошачьи ушки замерли, прислушиваясь и подрагивая от напряжения.
Тихо ступая по хрусткой прошлогодней листве, рыжий котище подобрался ближе и уселся, с любопытством заглядывая в канаву, хорошо замаскированную колючими кустами малинника.
Человек лежал на спине, прижав руки в залитой кровью груди. Сухие обветренные губы что-то непрестанно шептали, то ли уговаривая, то ли обещая. Веки подрагивали, но человек не спал и до спасительного забытья всё никак не хотел дотянуться, не позволяя сознанию скользнуть в темноту. Стоило оборотню двинуться в его сторону, как глаза распахнулись, приковывая Андерса к месту одним только взглядом.
-- Пожрать пришёл, мохнатый? – просипел человек, натужно дыша. – Рановато. Вот подожди ещё пару деньков и я весь твой. Но отравишься. Такие как я не пригодны в пищу.
Он дышал тяжело, с трудом втягивал в себя воздух и, немного зажмуриваясь, выдыхал. Даже с края оврага можно было расслышать хриплый свист и бульканье в лёгких в пробитых лёгких.
«Внутреннее кровотечение. Долго не проживёт. И правда, сутки двое, не более» - не без удовольствия констатировал Андерс и тут же с испугом отпрянул, прижав уши к голове. Никогда, ни разу, даже видя покалеченных забредшими далеко в заповедную чащобу человеческими войсками охотников, ему не хотелось убивать или радоваться тому, что волки погибли не просто так, а утянули с собой за грань много больше воинов, чем потеряли сами. Андерс был лекарем и Уссури – Волчица-Мать, великая богиня дарующая жизнь, благословила его, простёрла свои длани наделяя видинием и силой, не смотря на то что котёнок, хоть и проживший всю сознательную жизнь в волчьей стае, не раз питавшийся из одного котла с самыми сильными воинами деревни, никогда не сможет стать одним из них.
Человек снова застонал, вырывая Андерса из тяжёлых раздумий. Ещё сильнее пахнуло кровью. Недолго думая оборотень потянулся, плавно перетекая в человеческую форму, расправил плечи, поправляя съехавшую безрукавку и стрелой метнулся к другой стороне поляны, где осталась валяться его сумка с травами и пузырьками, всем сердцем надеясь хоть как-то помочь умирающему.
-- Ты только дышать не переставай, -- умоляя прошептал Андерс ножом стараясь аккуратно срезать заскорузлую от запёкшейся крови одежду. – Вот, ещё немного и я тебе помогу, потерпи немного. Ты же такой сильный. Такой славный.
-- Зачем ты прогнал котика? – выдохнул воин, спело уставившись в клочки синего кое-где проглядывающего сквозь высокие кроны деревьев небо.
-- Тут он, рядом, -- буркнул оборотень, делая последний надрез.
Бурая ткань прилипла к коже и отходила с трудом. Глубокая рана пересекающая грудь и живот человека воспалилась, но не казалась такой уж и опасной, будто бы уже немного начинала подзаживать, что само по себе казалось невероятным. Это оборотень с его бешеной регенерацией мог за несколько недель восстановиться и не от таких повреждений даже без ухода лекаря или шамана, но что бы человек, да ещё и за пару дней.
Дальше Андерс действовал на автомате, кое-как раздав челюсти воину влил настойку из живицы и болиголова, в полголоса молясь Уссури, чтобы подействовало и хоть немного убрало боль, но на всякий случай сунул рукоять ножа в зубы раненому.
-- Прикуси, не хочу, чтобы на твои крики всё зверьё сбежалось.
Человек кивнул и сжал зубы сильнее.
Андерс благодарно улыбнулся, вываливая всё содержимое сумки на листву. Сейчас не было времени копаться, выискивая нужный пузырёк среди десятка таких же. Синее стекло блеснуло на солнце.
-- Спасибо матушка, -- благодарно склонив голову, оборотень сорвал запаянную крышку. Резко пахнуло календулой.
Андерс застыл на опушке, с тревогой всматриваясь в редкий подлесок. Где-то там, совсем рядом пахло кровью и отчаянной, почти звериной болью, будто бы волк, попавший в охотничий капкан, в тщетной попытке выбраться отгрызал себе заднюю лапу. И взгляд, тяжёлый, пронзительно острый следил за каждым его движением, хоть и кустарник оставался полностью неподвижен.
И вдруг стон, глухой, едва слышный, но разрывающий душу на части. Андерс и сам не заметил, как стал меняться, как на загривке проступил короткий рыжий пушок и колючими стайками мурашек устремился вниз по позвоночнику, как хвост нервно дёрнулся из стороны в сторону, а чуткие кошачьи ушки замерли, прислушиваясь и подрагивая от напряжения.
Тихо ступая по хрусткой прошлогодней листве, рыжий котище подобрался ближе и уселся, с любопытством заглядывая в канаву, хорошо замаскированную колючими кустами малинника.
Человек лежал на спине, прижав руки в залитой кровью груди. Сухие обветренные губы что-то непрестанно шептали, то ли уговаривая, то ли обещая. Веки подрагивали, но человек не спал и до спасительного забытья всё никак не хотел дотянуться, не позволяя сознанию скользнуть в темноту. Стоило оборотню двинуться в его сторону, как глаза распахнулись, приковывая Андерса к месту одним только взглядом.
-- Пожрать пришёл, мохнатый? – просипел человек, натужно дыша. – Рановато. Вот подожди ещё пару деньков и я весь твой. Но отравишься. Такие как я не пригодны в пищу.
Он дышал тяжело, с трудом втягивал в себя воздух и, немного зажмуриваясь, выдыхал. Даже с края оврага можно было расслышать хриплый свист и бульканье в лёгких в пробитых лёгких.
«Внутреннее кровотечение. Долго не проживёт. И правда, сутки двое, не более» - не без удовольствия констатировал Андерс и тут же с испугом отпрянул, прижав уши к голове. Никогда, ни разу, даже видя покалеченных забредшими далеко в заповедную чащобу человеческими войсками охотников, ему не хотелось убивать или радоваться тому, что волки погибли не просто так, а утянули с собой за грань много больше воинов, чем потеряли сами. Андерс был лекарем и Уссури – Волчица-Мать, великая богиня дарующая жизнь, благословила его, простёрла свои длани наделяя видинием и силой, не смотря на то что котёнок, хоть и проживший всю сознательную жизнь в волчьей стае, не раз питавшийся из одного котла с самыми сильными воинами деревни, никогда не сможет стать одним из них.
Человек снова застонал, вырывая Андерса из тяжёлых раздумий. Ещё сильнее пахнуло кровью. Недолго думая оборотень потянулся, плавно перетекая в человеческую форму, расправил плечи, поправляя съехавшую безрукавку и стрелой метнулся к другой стороне поляны, где осталась валяться его сумка с травами и пузырьками, всем сердцем надеясь хоть как-то помочь умирающему.
-- Ты только дышать не переставай, -- умоляя прошептал Андерс ножом стараясь аккуратно срезать заскорузлую от запёкшейся крови одежду. – Вот, ещё немного и я тебе помогу, потерпи немного. Ты же такой сильный. Такой славный.
-- Зачем ты прогнал котика? – выдохнул воин, спело уставившись в клочки синего кое-где проглядывающего сквозь высокие кроны деревьев небо.
-- Тут он, рядом, -- буркнул оборотень, делая последний надрез.
Бурая ткань прилипла к коже и отходила с трудом. Глубокая рана пересекающая грудь и живот человека воспалилась, но не казалась такой уж и опасной, будто бы уже немного начинала подзаживать, что само по себе казалось невероятным. Это оборотень с его бешеной регенерацией мог за несколько недель восстановиться и не от таких повреждений даже без ухода лекаря или шамана, но что бы человек, да ещё и за пару дней.
Дальше Андерс действовал на автомате, кое-как раздав челюсти воину влил настойку из живицы и болиголова, в полголоса молясь Уссури, чтобы подействовало и хоть немного убрало боль, но на всякий случай сунул рукоять ножа в зубы раненому.
-- Прикуси, не хочу, чтобы на твои крики всё зверьё сбежалось.
Человек кивнул и сжал зубы сильнее.
Андерс благодарно улыбнулся, вываливая всё содержимое сумки на листву. Сейчас не было времени копаться, выискивая нужный пузырёк среди десятка таких же. Синее стекло блеснуло на солнце.
-- Спасибо матушка, -- благодарно склонив голову, оборотень сорвал запаянную крышку. Резко пахнуло календулой.
-
-
17.02.2017 в 20:46-
-
17.02.2017 в 21:12