* о творчестве

[kroshkavinni]

Виват, король, Виват!


Часть 9
Биографию Баки Барнса Джек прочитал за пару часов. Даже с воспоминаниями тех, кто помнил Баки, она была короткой. Баки Барнс прожил всего двадцать восемь лет. Хороший парень, любимец дам, работяга. Закончил школу без особых успехов, пошел в армию, отслужил год, получил сержанта. Работал в нью-йоркских доках. Был призван в армию снова в сорок третьем году. Друг Стива Роджерса.
Совершенно ничего особенного. Несколько фотографий. Мелкие подробности — как Баки спасал Стива из драк, которые тот затевал, как выиграл танцевальный конкурс в своем квартале, как работал в доках, хотя семья по тем временам была довольно обеспеченной, у них даже была своя машина. Воспоминания сестер.
Пошел на войну, в сорок третьем попал в плен, был освобожден Капитаном Америка, примкнул к его спецотряду. Был отличным снайпером и отличным сержантом. Поддерживал своих людей, заботился о них. Много шутил.
Джек рассматривал фотографию сержанта американской армии в залихватски заломленной фуражке. Баки тогда было столько же, сколько Джеку сейчас. У него были друзья и винтовка, его ждали дома.
Только он не вернулся домой.
Ничего общего с Артуром Стуруа. Артур даже улыбается иначе.
Джек убрал книгу подальше на полку. За ее страницами он не чувствовал живого человека. Не понимал, как шутник и всеобщий любимец Баки превратился в то, во что он превратился.
А ведь что-то осталось. Преданность. Изменился фокус, вместо погибшего друга Баки теперь был предан Джеку. И Джек хотел, чтобы так и оставалось. Баки хотелось присвоить себе до конца, до самого донышка, и в то же время Джек понимал, что дальше-то уже некуда.
Он получил Зимнего Солдата всего лишь за деньги. Но Баки Барнс — его, потому что Баки так хочет. Он так решил. Что бы ни случилось, Баки пойдет с Джеком до самого конца. Когда-то он умер за Капитана Америка. Но за Джека — за Джека Баки будет убивать.
Да и вообще сделает что угодно.
Кто он такой, Джек, чтобы заслужить такую преданность от такого человека? Может, он и правда ее стоит? Может, проклятая судьба Джека переломилась, и в его жизни появился тот, кому он по-настоящему дорог? Кто-то, кто верен ему, как Томасина отцу?
Джек выглянул из кабинета. В гостиной Баки чистил пистолеты, выстраивая патроны в идеальный ряд на журнальном столике. Пахло металлом и оружейным маслом. Джек залюбовался четкостью и лаконичностью движений.
Баки собрал последний пистолет, вставил в него обойму и убрал в кобуру. Джек подошел к нему, и Баки плавно поднялся. Джек залюбовался этим движением. Он притянул Баки к себе и поцеловал его. Может, Баки Барнс когда-то и был натуралом, но те времена прошли.
— Баки, — на пробу сказал Джек, отрываясь от пахнущих кофе губ. — Больше не могу называть тебя Артуром, раз знаю твое настоящее имя.
— Это только имя, мой принц, — Баки улыбнулся уголками губ, огладил Джека по спине и отстранился, раскладывая на столе ножи. — Но при дворе мне всё же стоит остаться Артуром. Баки — толь­ко для те­бя.
Легко ли примириться со своим прошлым? Барнс не думал об этом. Прошлое осталось за дверями подорванного вместе с криокамерой и креслом для обнуления складом. Сейчас было глупо жалеть, что все сложилось именно так, о проигранной, по сути, войне, смерти лучшего друга, годах, которые он предпочёл бы не помнить, но которые дали ему, то что он имел сейчас — самого важного человека. В сороковых был Стив, чью смерть он ещё успеет оплакать, но позже, когда всё устаканится здесь. Незачем мучать себя мыслями, что было бы, если…
— Тебе обязательно ехать в Геф? — Баки вновь взялся за оружие. Любимые ножи лежали рядком, требуя заточки и подводки. — Я один могу то же, что целый отряд.
— Мне нужны все баллы, которые я могу заработать в глазах отца, — объяснил Джек. — И мне нужен отпуск. Хочу отдохнуть.
Не нравилась Баки вся эта история с Гефом. Он, конечно, не присутствовал ни на приёме послов, ни на военном совете, не смог встретиться и проследить за гостями из соседнего государства, но что-то во всей этой истории его крайне беспокоило. Пованивало, как сказал бы Стив. И, по хорошему, ему бы самому стоило проникнуть на территорию бывшего неприятеля и разведать, что и как. Но Джек был прав, оставлять же его в этом серпентарии одного, да ещё и на несколько дней было выше сил Барнса.
— Пообещай одно, мой принц, — Баки поднял на Джека серьёзный взгляд. — Там ты будешь беречь себя, не думая обо мне или ком-то другом.
— Баки, как получится, — ответил Джек. — Я никогда не рискую зря.

То, что отец навязал Джеку Шепарда, бесило неимоверно. Шепард все время лез в планирование операции, хотя ни хрена не понимал ни в тактике, ни в разведке. Откуда ему понимать? Рядовой, ставший капитаном случайно, ничему не учившийся, бестолковый и глупый. Джек бесился все сильнее и сильнее с каждым словом, которое выдавал Шепард, и в конце концов не выдержал и обернулся на Баки, прося поддержки. Надо сказать, Баки в военной форме и с винтовкой смотрелся куда лучше, чем в костюме. И его, кажется, побаивались.
— Вы забываетесь, капитан, — подал голос Барнс, вскинув винтовку на плечо. — Неуважение к командиру для многих заканчивалось фатально.
Барнс смотрел открыто, зло, ему хотелось препарировать национального героя, вскрыть, как телёнка, выпотрошить, посмотреть, из чего таких идиотов делают, всё ли у них так же, как и нормальных людей, имевших понятие о тормозе, а потом набить соломой и выставить в апартаментах его принца, как трофей. Но вряд ли капитан Шепард гармонировал бы с интерьером.
Затвор винтовки ходил легко, Барнсу всегда нравилось ощущать её тяжесть, смертоносную мощь, нравилось настраивать сложную технику, хоть в сороковых он и не стремился на войну.
После замечания Баки — какой у него, оказывается, бывает голос! — Шепард сдулся, как воздушный шарик, и замолк. Джек благодарно тронул Баки за живую руку, благо на них сейчас никто не смотрел, и закончил разбор будущей операции.
Джек всегда любил — нет, не воевать, но быть здесь, где все всерьез и по-настоящему, где не лгут и не подставляют, где ты всегда знаешь, что твои люди — только твои. Они тебя всегда прикроют. А ты всегда прикроешь их.
Сейчас, когда с ним был Баки, Джек чувствовал что-то вроде эйфории. Операция просто не может провалиться. С ним лучший снайпер Второй мировой, Зимний Солдат, воплощенная надежность.
Местность была неудобной, шла под уклон к долине, слишком густой подлесок мешал обзору, в то же время нисколько не скрывая позиции медленно бредущего отряда. Баки двинулся вверх по склону, забирая левее и зорко следя за передвижениями своего принца. Сразу вспомнилось, как он так же прикрывал Стива. Он мотнул головой, отгоняя ненужные воспоминания.
Проводники из Гефа двигались профессионально. Ни одного лишнего шага, движения, молчали, общаясь знаками в то время, когда Шепард вертел головой, кого-то выглядывая, отвлекался и отвлекал остальных неуместными высказываниями, явно почувствовав свободу, стоило телохранителю принца скрыться из виду.
Барнс привалился к пеньку, вскидывая винтовку, находя в перекрестье прицела голову национального героя, стоило Джеку слишком нервно дёрнуть плечом на очередную реплику этого телёнка. Баки облизал губы, ласково огладил пальцем спусковой крючок и оскалился,. заметив, как Шепард вздрогнул, будто почувствовал его взгляд, сбледнул, нервно оглядываясь. Улыбнулся, заметив сытое довольство на лице своего принца. Джек вообще каким-то волшебным образом всегда знал, когда Баки на него смотрит, на каком бы расстоянии друг от друга они ни были.
Показавшийся впереди мост был помечен на карте как ориентир. Удобно устроившись между стволов сросшихся деревьев, Баки замер.
— Глаза, — раздалось с шипением в наушнике.
— Периметр чист, мой принц, движение на два часа.
Джек и Шепард отделились от основной группы, двинувшись вперёд. Баки сплюнул, помянув недобрым словом излишнюю злопамятность своего принца. В этом походе он мог доверить спину своего принца любому, кроме этого восторженного идиота, который, казалось, не знал, за какой конец держать винтовку, а уж как тот смог пробраться в военный лагерь Гефа прямо под носом «голиафов» и уйти обратно, выведя двоих пленных, вообще оставалось для Баки загадкой. Сколько он ни пересматривал снимки, сделанные полевым фотографом, всё не мог понять, за что же так его любит и бережет судьба, для каких таких целей.
Движение слева Баки заметил слишком поздно, прикрывая Джека, подобравшегося слишком близко к лагерю неприятеля.
— Засада, — выдохнул он, отключаясь.
Винтовка стреляла чисто, с глухим хлопком отправляя патрон за патроном. Злой азарт захватил, будто поджигая кровь. Барнс снова слышал, как рвутся вокруг снаряды, свистят пули, слышал предсмертные крики раненых, глухой звук падения тел на устилавшую землю сухую листву. В такие моменты Зимний не видел ничего вокруг, срастаясь с винтовкой, становясь снарядом, пулей, вылетающей из ствола в поисках цели, единственным желанием которой было напиться ещё горячей крови досыта.
Раскалённая гильза обожгла ладонь, возвращая к действительности. В лесу было тихо и мёртво. Барнс снова прицелился, точно зная, где Джек и что с ним всё более-менее в порядке. А вот понять, как дела у остальных, не помешало бы.
Все проводники Гефа были убиты, снятые снайпером мятежников, двое бойцов принца ранены, но на ногах. Баки нашёл взглядом Шепарда и скривился. Тот мало того что был жив-здоров, но и снова пререкался с принцем, размахивая руками и что-то громко шепча.
Баки в очередной раз тяжело вздохнул. Похоже, этому идиоту феерически везло, что он не нарвался на пулю в перестрелке и что у личного чудовища принца Гильбоа был чёткий приказ не трогать национальное достояние, а то леса в Гефе густые и непроходимые. Вряд ли кто смог бы узнать, что на самом деле произошло с Дэвидом Шепардом, возьмись за него Зимний всерьёз.
— Надо уходить, — испуганно шипел Шепард, оглядываясь. — Мы одни, нас некому прикрывать.
— Есть, — Баки привычно замер за плечом Джека, растянув губы в подобии улыбки, глянул исподлобья, заставив Шепарда вздрогнуть и отступить на пару шагов.
— Если хочешь, можешь остаться здесь, — спокойно ответил Джек, перезаряжая ствол. — Пока я командую, мы не повернём назад.
В сгущающихся сумерках лагерь Белиала казался больше и оживлённее, чем был на самом деле. Баки нервно сжал губы, наблюдая, как Шепард, сгорбившись, в слишком свободной для себя одежде, которую они сняли с часового, бредёт к центру лагеря, зажав в дрожащей руке гранату. Баки мог бы поклясться, что слышал стук его зубов, надрывное сиплое дыхание и сбивающийся слишком частый стук сердца.
— Герой, — скривился Барнс.
Взрыв грянул точно по плану, давая Джеку шанс пробраться в главную палатку и добраться до Цели. Паникующие мятежники палили по своим, не разбираясь, орали что-то, но Баки не было до них дела. Джек ушёл, уволакивая сопротивляющегося человека с заломленными за спину руками, а значит, и ему пора было сниматься с места, только удостоверившись, что и национальное достояние ковыляет следом.
Чем дальше они уходили в лес, тем левее забирал Баки, осматривая территорию. Нужно было исключить любую возможность погони, поэтому он чуть подотстал, возвращаясь назад. Зачистить оставшихся мятежников было плёвым делом. Обычные люди с минимумом навыков вряд ли могли тягаться с Баки из сороковых, о Зимнем Солдате и его опыте и говорить не следовало. Правда, Баки надеялся, что за полчаса его отсутствия Джек всё же пристрелит Шепарда, а то даже у него тихо сдавали нервы рядом с этим клиническим идиотом.
— Не убивай его, Джек! — на пол-леса вопил Шепард, прыгая вокруг принца, прижимающего к стволу дерева Белиала. — Не надо убивать невиновного!
— Ты рехнулся? — голос Джека звучал глухо, устало.
— Я нашёл оружие из Гильбоа. Кто-то спонсирует мятежников с нашей стороны. В совете предатель.
И завертелось. Баки из-за плеча встревоженно поглядывал на своего принца. На Джека было страшно смотреть, он молчал, пёр вперёд, явно мысленно подписывая приговор за приговором.
Кому в Гильбоа была на руку война, знал и Баки, но он лично позаботился о Кроссе, был на похоронах, чтобы удостовериться на всякий случай, слишком часто такие личности любили воскресать не в самый удачный момент. Уильям Кросс был мёртв и покоился в семейном склепе, но напоследок и он не мог не подгадить королевской семейке, оставив все свои активы сыну, которого мало того что никто не любили, терпели с трудом.
И вот никак не получалось, не укладывалось в голове, кому ещё было на руку текущее положение вещей — война ради войны, где солдаты из людей, отцов, сыновей, братьев превращаются в топливо для танков.
— Надо выбираться. Нужна машина, — впервые подал дельную мысль Шепард, в очередной раз спотыкаясь о вывороченный из земли корень.
— Мой принц, — Баки сжал плечо Джека, разворачивая его к себе. — Я согласен с капитаном. Сами мы не доберёмся до границы. Помощи ждать неоткуда. Чуть севернее в двух милях отсюда была ферма.
Джек кивнул.
— Иди, Артур.
Чертова политика! Она дотянулась даже сюда! Интересно, кто стоит за вооружением гефских мятежников, какая сука?
Шепард забился в угол сарая рядом с дверью. Джек поглядывал на него краем глаза. Вот ведь человек-проблема! Может и правда дать Баки отмашку? Спишем на превратности войны.
Нет. Поздно. Надо было раньше. В той перестрелке. А сейчас есть свидетель, и Белиала надо довезти до Шайло живым.
Боже, но какой же Шепард идиот! Прется прямо на мины, трясется, как овечий хвост, словно в первый раз участвует в боевой операции.
Жалко парней. Вот парней по-настоящему жалко. Хорошо, что Баки цел. Глупо было бы погибнуть от случайной пули, пройдя Вторую мировую и черт его знает какой ад после нее.
Старый пикап трясся и подпрыгивал на ухабах. Барнсу было почти весело. Его принц рядом, живой, здоровый, хмуро смотрел в зеркало заднего вида и о чём-то размышлял. Белиал притулился между сидениями, зажатый с двух сторон, гневно зыркал, но старался помалкивать. Хорошему настроению, как ни странно, поспособствовал именно Шепард, бесчувственной кучей сваленный в кузове и пристёгнутый для верности ремнями, чтобы не дай боже не повредил себе чего, а то Сайлас не простит порчу талисмана.
Баки всегда считал, что главными врагами человека являются отсутствие мозга, тормозов и чересчур длинный язык. Фермерскому сыночку повезло сразу по всем пунктам. А натёршая череп форменная фуражка явно там что-то пережала, иначе как объяснить неуёмную жажду деятельности Шепарда, Баки просто не представлял.
— Я не поеду в кузове, — принялся залупаться он. — Я должен охранять пленного.
— Достал, — вздохнул Баки, ударом левой отправляя проблему отдохнуть. — Как его только король терпит? Полдня рядом — и мигрень на неделю обеспечена.
Но на границе их ждали не помощь и поддержка, а свои же с автоматами наизготовку. Баки едва успел выкрутить руль вправо, уходя из-под обстрела.
— Ходу-ходу-ходу, — закричал Джек, пригибаясь и закрывая голову руками.
Машину закрутило, пробитые колёса бестолково скребли асфальт и лишь мешая, сбивая скорость. Ударив по тормозам, Барнс вывалился из машины ещё до того, как она полностью остановилась, выхватывая винтовку. Стрелять по своим не хотелось, но жизнь его принца стоила намного больше, чем чья бы то ни было, даже его собственная.
— Уходим, Артур! — крикнул Джек, вытягивая из салона упирающегося Белиала, и тут же задохнулся, получив от того коленом под дых.
Время для Баки замерло. Он не понял, как отшвырнул в сторону изрешечённый пулями автомобиль, не видел ужаса на лице пришедшего в себя Шепарда. Для Баки сейчас существовал только Джек и нависший над ним смертник с пистолетом.
Как он оказался над принцем, прикрывая его собой? Почувствовал ли вообще острый укол боли, прошивший правое плечо? Он не помнил, только противный звук лопнувшей в железной ладони гортани и биение сердца Джека — самый важный звук на свете.