* о творчестве

[kroshkavinni]

Правда
Часть 16

Крис выбрался на берег и раскинулся на мягкой мокрой траве под теплыми лучами зеленого солнца.
— Иди ко мне, — поманил он Джека.
Джек разглядывал Криса, любовался худощавой фигурой возлюбленного, длинными ногами, мерно вздымающейся безволосой грудью. Он присел рядом, ласково коснулся губами плеча, провёл языком к ключицам, оставляя быстро остывающую влажную дорожку на золотистой коже. Перекинув ногу через бёдра Криса, Джек сел сверху.
— Не могу перестать любоваться тобой, — прошептал он в губы Криса, лизнул нижнюю, прикусил.
Крис смущенно улыбнулся, погладил Джека по бедрам и подался к нему, притираясь пахом к промежности.
— Мы взяли смазку? — спросил он.
Джек рассмеялся, пошарил рукой в ворохе одежды, выуживая из заднего кармана штанов заветный тюбик. Он на самом деле долго, раздумывал брать или нет, трижды убирал в верхний ящик комода, но потом решил, что с чем чёрт не шутит, а сексом на природе они с Крисом ещё не занимались, да и потом ещё Брок отловил его перед самым выездом, отвёл в сторону.
— Поверь, пригодится, — хитро ухмыльнулся он, сунув в руки Джека новый нераспечатанный тюбик любриканта.
Джек поднялся, стянул плавки, провёл ладонью по члену, жмурясь на солнце, красуясь перед Крисом. И пусть они вместе были столько лет, ему всё равно хотелось нравиться, слышать, как сбивается дыхание возлюбленного, как частит его сердце, как Крис стонет, подаваясь к нему, сначала касаясь едва ощутимо, трепетно, как его ведёт.
Крис облизнулся, снял плавки и отшвырнул их в сторону, встал перед Джеком на колени и медленно, глядя вверх, облизал его член. Приласкал языком уздечку, обхватил рукой ствол у корня и забрал член в рот.
Зелёное солнце вспыхнуло ярче, лаймовый запах резанул острее. Джек запрокинул голову, зажмурился и громко, в голос, застонал, вплёл дрожащие пальцы во влажные пряди Криса, погладил за ушами, едва сдерживаясь, чтобы притянуть ближе.
— Да-а, — выдохнул он. — Господи, Крис.
Он заворожённо смотрел на яркие розовые губы Криса, растянутые вокруг его члена, следил за юрким языком, слизывающим с головки тягучие капли смазки. Крис был хорош. Совершенно невинные огромные, в половину лица, глаза лесной лани и эти бесстыдные, потерявшие всякий приличный вид, губы. Дрожащие влажные ресницы и уверенные движения пальцев, оглаживающих за яйцами, уверенно сжимающих ягодицы Джека так, что тому захотелось тут же опуститься на четвереньки, прогибаясь в спине, подставляясь.
Когда пальцы Криса коснулись сжавшихся мышц входа, Джек вздрогнул от мощного электрического разряда, прошившего позвоночник, сладкой болью отозвавшегося в каждой мышце. Он замычал, мотая головой, подался назад, без подготовки насаживаясь сразу на два пальца.
Замер, хватая раскрытым ртом воздух. Так хорошо, так полно ему ещё никогда не было. Он не знал, всему виной ли не вовремя начавшаяся линька, будто бы оголившая все нервные окончания, либо воздух странного мира, но Джек горел, казалось вся кровь в его теле разом вспыхнула, расплавляя кости, лавой растекаясь по телу.
— Да-да, ещё… — взмолился он, притягивая голову Криса к себе, вбиваясь в самое горло. — Сильнее… да-а.
Крис добавил третий палец и принялся сосать сильнее, одновременно массируя простату. Джек скулил, не зная куда ему двигаться, чтобы стало ещё лучше, ещё полнее, правильнее. Толкаться ли в глотку Криса, входя на полную длину или подаваться назад, насаживаться на его пальцы? Джек завёл себе руки за спину, сжал ягодицы, разводя их сильнее, чувствуя, как болезненно натягиваются мышцы, вибрируя.
— Боже, Крис, пожалуйста… Крис, — взвыл он.
Крис внезапно убрал руку и отстранился, растянулся навзничь на траве и приглашающе смазал член. Улыбнулся ласково и похабно, посмотрел на разрумянившегося, покачивающегося Джека.
Джек, как в бреду, потянулся к члену Криса, сжал его в ладони, гортанно застонав, обвёл большим пальцем головку, надавливая на уздечку. В голове мутилось, смазывая реальность мешаниной ярких красок. Он качнулся вперёд, опёрся ладонями на грудь Криса, шало улыбаясь, чувствуя, как головка члена упирается в пульсирующее кольцо входа, подался назад, впуская, насаживаясь одним длинным, невероятно правильным движением до самых яиц.
Голоса не было, в лёгких как-то разом закончился воздух. Джек выгнулся назад, чуть привставая на коленях и рывком осел обратно. Под веками горело зелёное лаймовое солнце, выжигая радужку вместе с мозгом, оставляя в голове лишь какую-то искрящуюся мешанину из удовольствия и ещё каких-то совершенно неопределяемых эмоций.
Крис вцепился в бедра Джека тонкими сильными пальцами, толкался и толкался вверх, зажмурив глаза и скалясь, громко выдыхая и слушая, как Джек вскрикивает, перекрывая голосом рев близкого водопада.
Джек метался, не контролируя себя, дрожал, подаваясь назад, впуская Криса на полную, раскрываясь, чувствуя себя полыхающей звездой, грёбаной сверхновой. Будто наяву видел волны света, бьющие из каждой поры, чувствовал, как всё туже сплетается где-то в животе горячий пульсирующий клубок, укутывая его коконом, готовый прорваться в любой момент, выпуская на волю нового Джека. Он закричал, взвился вверх и упал, насадился на член Криса, сжимая его глубоко внутри себя, выдаивая до последней капли.
Крис выдохнул и кончил. Полежал, подрагивающими пальцами растер по груди и животу теплую сперму Джека, улыбнулся и притянул его к себе, чтобы крепко обнять и расцеловать.
— Ты мое сокровище, Джек, — сказал он в розовеющее ухо.
Что-то мурлыкнув в ответ, Джек скатился с Криса, напоследок поцеловав в плечо и вытянулся рядом на траве. Нашёл ладонь Криса, сжал, переплетая пальцы.
— Интересно, а на том берегу нас было слышно? — спросил он, жмурясь на солнце.
— Водопад все заглушает, — улыбнулся Крис. — Нам же Баки и Брока не слышно, а они не цветочки туда собирать отправились. Давай еще раз окунемся?
Джек кое-как поднялся. Его шатало, ноги не слушались, но по телу разливалось благостное сытое довольствие. Потянувшись всем телом, Джек разбежался и с громким гиканьем сиганул в воду, не озаботившись надеть плавки. Крис кинулся в воду за ним, нырнул и проплыл под водой как мог далеко.
Они плавали, брызгались друг в друга, хохотали и дурачились, пока Крис не вывалился на берег и не упал на траву.
— Есть хочу, как никогда, — объявил он.
Джек натянул штаны на голое тело и почти полностью влез в багажник, вытаскивая на траву рюкзаки. Он точно не помнил, куда Баки поставил переносной холодильник и в какой конкретно сумке лежали сэндвичи. Брок, конечно, обещал мяса динозавра, похожего на индейку, но отвлекать отцов от приятного проснувшимся у них аппетитом не хотелось.
Расстелив клетчатый плед, Джек усмехнулся. Почти идиллическая картина, отцы и дети на пикнике, если бы они, правда, сейчас не трахались в нескольких метрах левее и на странном небе не двигалось бы странное солнце.
— Сэндвичи, яблоки и минералка? Или поискать что посущественнее?
— А апельсины есть? — спросил Крис. — Мы вроде брали апельсины.
— Не нашёл, — по слогам произнёс Джек, снова принявшись тормошить сумки. Ему самому хотелось чего-то, но что конкретно определить не получалось. Он уже по десятому разу перебирал в голове всё, что любил или просто когда-нибудь ел, но никак не мог уловить того самого голодного отклика, заставляющего нёбо чесаться. — А, вот они.
Тяжёлое солнце не спеша закатывалось за горизонт. Джек удобно лежал, устроив голову на коленях Криса, смотрел в небо. Двигаться, куда-то ехать совершенно не хотелось.
Крис не спеша чистил третий апельсин, скармливая Джеку каждую вторую дольку. На водопад с востока упали оранжевые лучи, и Крис запрокинул голову.
— Ах!.. — выдохнул он. — Смотри, второе солнце!
Джек повернул голову, удивлённо глянул на небо, слизывая с пальцев Криса капельки сладкого апельсинового сока. Мельком отметил, что Брока с Баки давненько нет, но не знал стоит ли начинать переживать.
Маленькое оранжевое солнце выползало на небо почему-то с юго-востока.
— Джек. Ты лучшее, что только случалось в моей жизни, — сказали Крис. — Ты чудо.
— Люблю тебя, — улыбнулся Джек, приподнявшись на локтях и лизнув Криса в подбородок. — Как думаешь, ночевать тоже здесь будем? Я спросить забыл, как тут насчёт разведения костра, или тут такой парад светил круглые сутки.
— О, смотри! — Крис указал на противоположный берег. — Баки и Брок.
Джек рассмеялся, поглядывая, как Баки жмурится, словно сытый котище, как-то лениво, без огонька отбивается от наглых приставаний Брока, будто бы они там и правда по цветы ходили.
Он поднялся, махнул отцам.
Баки и Брок переплыли заводь под водопадом и выбрались на берег. На плечах и шее Брока красовались свежие засосы, а под ухом Баки — след от укуса.
— О, вы уже обедаете! — обрадовался Баки и тут же полез в багажник. — Сейчас и мы перекусим, я голодный, как волк.
Джек не мог не улыбаться и не коситься на раскинувшегося на траве Брока, слишком довольным, прямо вылюбленным с особой жестокостью тот выглядел, только что не урчал, но волкам урчать природой не положено, поэтому Брок скалился, жмурил жёлтые глаза, сыто облизывался, то и дело поглядывая на Баки. Складывалось ощущение, что ему неделю не давали, а тут наконец позволили всё и сразу.
— Пап, а мы тут ночевать останемся? — поинтересовался Джек.
— А как захотите, — ответил Баки. — Здесь настоящей ночи нет, спать тяжело при свете, так что я бы поел и дальше поехал. Но решайте сами.
Джеку спать совершенно не хотелось, в крови до сих пор бродило шальное веселье, щедро разбавленное удовольствием. Он готов был бежать за автомобилем, если потребуется, тем более, что хотелось увидеть всего и побольше, всё-таки времени у них было не так много.
— Крис, ты как?
— Поедем дальше, — сказал Крис. — Хочу проехать за это время как можно больше.
— Хорошая идея, — одобрил Брок, вцепляясь зубами в кусок холодного мяса. — В следующем мире я перекинусь и поохотимся.
Джек закрыл глаза, развалившись рядом на траве. В этот момент ему было отчасти жаль, что он не оборотень, не может вот так же, как Брок, сбросить всё наносное, человеческое, и мчаться, слыша лишь хриплую раскатистую волчью песню и вой ветра. Тело требовало движения, скорости, умоляло дать свободы, позволить отпустить себя на полную.
Он представил, как бежит наравне с Броком, зажмурился, чувствуя, как губы сами собой растянулись в улыбке, а мышцы предвкушающе заныли.
— Джек, — сказал Баки. — Здесь кислорода маловато для пробежки. Подожди до следующего. Там тридцать процентов, будет легче.
— Джек? — повернулся к нему Крис.
Джек поднялся на локтях. Его всегда удивляла способность отца так тонко его чувствовать. Эмпатия эмпатией, но настолько полно ощущать его, будто бы читая мысли, мог только Баки. Иногда казалось, что захоти Джек — и они смогут общаться вообще без слов, одними взглядами, жестами, прикосновениями.
Он благодарно кивнул.
— Всё в порядке, Крис, — обезоруживающе улыбнулся Джек и пожал плечами.