* о творчестве

[kroshkavinni]

Название: Распорядок дня
Автор: Крошка Винни Пух
Размер: драббл
Пейринг/Персонажи: Баки Барнс, Брок Рамлоу
Категория: джен
Жанр: повседневность, пропущенная сцена
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: ООС
Примечание: альфа-котикам
Размещение: с разрешения автора

Подьём.

Барнс просыпается на рассвете, привычно обходит периметр своих владений, отодвигая ужасного вида шторы. Хотя он не может понять, что в них такого ужасного, но Командир скривился, когда впервые привел его сюда. Он подошёл, потрогал тонкую клетчатую ткань, хмыкнул и скрылся за дверью, вернувшись через пятнадцать минут с пачкой газет и куском мыла.

— Заклеишь стёкла в несколько слоёв. Надеюсь, не надо объяснять зачем?

Зимний тогда кивнул и не понял, просто выполнил поставленную задачу, надеясь, что командир, когда вернётся, оценит и похвалит. Может, ему даже достанется яблочная карамелька — одна из тех, что командир вечно таскает для бросающего курить Роллинза в нагрудном кармане, — тёплая, нагретая от тела, тягуче сладкая. Но командир не приходит, сколько бы дней не ждал Зимний, потихоньку становясь Барнсом.

Он подходит к каждому окну, аккуратно скребёт газету ногтем, проверяя, не отошла ли где, и идёт умываться. Надолго зависает у зеркала, разглядывая недельную щетину. Можно было бы, конечно, побриться — мыло и станок на месте, совершенно новые, ещё не распакованные даже, — но приказаний не поступало. Командир сказал странное: «Как хочешь». Сначала Зимний не понимал, подходил к зеркалу, брал в правую руку станок, рассматривал его, повторяя про себя: «Как хочешь». А потом понял — не хочет.

Далее душ, если успеет разжиться горячей водой и если «хочет».

Барнс любит мыться, любит стоять под обжигающими струями воды, скатывающимся по плечам, спине, ногам, чувствовать, как вода меняет температуру, становясь чуть прохладнее. Любит проводить ладонями по груди, чувствовать, как нагревается металл левой, как она становится почти живой. Любит успевать выключить до того, как сверху хлынет ледяной поток, напоминая помывочные на Базе, до командира, до странного «Как хочешь».

Завтрак.

— Не забывай жрать. Меня не ебёт, где ты будешь доставать еду и деньги на неё, но каждый день должен быть завтрак, обед и ужин. Нормальная еда, а не бурда серая из пакетиков. На первое время деньги в верхнем ящике. Используй рационально.

Рационально. Новое слово в словаре Зимнего.

Омлет и стакан молока на завтрак. Этого мало, но Барнс разделил деньги по дням почти сразу, и сегодня только яйца и молоко. Он ест, смакуя каждый кусочек, каждый глоток, которые делают его живым, настоящим, как в рекламе сладких кукурузных хлопьев, где улыбчивая женщина в клетчатом, как его занавески, платье говорит: «Завтрак — это главный приём пищи дня. Разбуди свой организм», — а Барнс привык слушаться инструкций.

Лёгкая разминка.

В квартире нет гантелей или чего-то похожего на тренажёры, и Барнс отжимается от пола, приседает, взвалив на плечи скатанный в рулон ковёр, понимая — этого мало, но командир приказал не светиться особо в людных местах. Хорошо было бы, конечно, побегать, но команда «не светиться» отдана чётко и ясно.

Работа.

На чётвертый день ожидания и бестолкового просмотра телевизора, Барнс понимает, что ему нужна работа. Он может, конечно, взломать любой замок на любой двери и забрать всё необходимое ему в быту, но командир против.

— Где живут, не гадят, Зимний. Если думаешь, что тебя не поймают, потому что ты такой охуенный механизм, — командир хмыкает, — спешу разочаровать: ты человек, и скоро это поймёшь. Облажаешься, а ты когда-нибудь облажаешься, и прятаться будет негде. Усёк?

Он вспоминает себя, вспоминает слишком ярко и сильно, за просмотром какого-то дрянного телешоу, и голова взрывается мыслями, тяжёлым корабельным гулом, голосами людей из далёкого прошлого, удушливым смрадом зацветшей в доках воды. И от этих воспоминаний решения принимаются проще, и он на следующий же день одевается как можно неприметнее, натягивает на голову шапку чуть ли не по самые брови, на левую руку — перчатку и выходит в город.

На складах Барнсу нравится. Не слишком много народу и никому нет дела до нелюдимого новичка. Он может спокойно поднимать ящики одной рукой, переставляя их без лестницы и посторонней помощи, исподволь наблюдать за остальными, учиться и на них же отрабатывать новые навыки коммуникации. Рыжий угощает его яблоками и пирогом, что готовит его жена. Клаус травит одному ему смешные шутки и часто прикладывается к маленькой фляжке, когда думает, что никто не видит. Саша много курит и молчит, разглядывая Барнса, улыбается одними губами и на следующий день уважительно пожимает руку.

Вечером поход за продуктами.

Хозяин склада разрешает Барнсу и Саше выбирать что-то из некондиции и платит столько же что и остальным, хотя у них обоих нет документов.

В гастрономе Барнс берёт готовое мясо с кислой подливой, печёные яблоки и бутылку компота, возвращается домой.

Снова душ, но почти холодный, не чета тому приятному обжигающему утрененнему удовольствию, но помогает смыть складскую пыль и режущую обоняние вонь подгнивших овощей.

Ужин и телевизор.

Дурацкие телешоу и ожидание, беспокойные взгляды на дверь, в окно, за которым ничего не видно, кроме темени наползающих на город сумерек. В кармане — фантик от яблочной карамельки, десяток румынских леев и распорядок дня, написанный на измятой салфетке рукой командира:

«Подъём.
Обход периметра.
Душ.
Завтрак.
Разминка.
Обед.
Ужин.
Душ.
Сон.»