*о челлендже

[kroshkavinni]

Тридцать вырванных страниц

2 -- Станцевал на столе

Ему никогда ещё не было настолько хуёво. Голова раскалывалась, в горле першило, будто бы он, нет, об этом думать не хотелось… Брок поёжился, собирая себя в кучу, и постарался хоть как-то сориентироваться в пространстве, понять где находится и, главное, когда. Болела не только голова, болело всё, что может болеть в человеческом теле.

Кое-как разлепив глаза, Брок застонал, зажмурился от яркого резанувшего сетчатку света.

Кто-то хрипел рядом, в нескольких шагах от него, просил воды до боли знакомым голосом. Но дотянуться до него не получалось.

— Джек? — просипел Брок, слепо шаря по твёрдой поверхности.

— Здесь я, — прозвучало в ответ отчего-то слишком печально.

— Где это здесь?

— Под столом.

— А я где? — решил на всякий случай провести разведку на местности Брок.

— На столе!

Легче от этого знания не стало.

Брок перевернулся, уткнувшись пылающим лицом в столешницу и блаженно застонал, насколько приятно прохладной и гладкой она была.

Сколько бы он не пытался вспомнить, что же привело к такому странному его местоположению, не выходило ни-че-го! В памяти зияла дыра размером со штат Айдахо.

— А где мы? — на всякий случай поинтересовался Брок, надеясь, что у Джека не всё так плачевно с воспоминаниями.

— Здесь!

— Логично.

Где именно здесь, похоже, было спрашивать совершенно бесполезно.

Собравшись с силами, Брок оттолкнулся локтями и сполз на пол, больно ударившись голыми коленками.

Замер и прозрел мгновенно, осматривая себя.

— Пиздец, — выдохнул он.

— Согласен, — кивнул в ответ Джек и застонал, сжав пальцами виски.

Брок не помнил, что вчера происходило, где они находились и, судя по своему внешнему виду, не очень горел желанием вспоминать. Длинная футболка с логотипом какой-то музыкальной группы, только немного прикрывающая боксеры, чёрные носки — вот и всё во что был одет курсант военной академии Брок Рамлоу.

— Я с тобой пить не буду… — простонал Роллинз, силясь принять сидячее положение.

— Совсем? — Броку почему-то стало обидно.

Не то, чтобы они с Джеком были закадычными друзьями, даже подраться уже пару раз успели, но такая категоричность неприятно отдавала в подреберье.

— Нет, в этом месяце. Моя печень чаще таких загулов не потянет, и совесть тоже.

— Совесть?

А вот тут становилось совсем интересно.

— А ты совсем ничего не помнишь? — но стоило Броку отрицательно покачать головой, Джек расплылся в довольной улыбке и достал полароидные снимки. Брок ещё ржал над товарищем, за то что он таскал с собой эту приблуду, а вон… пригодилось.

Броку бы насторожиться, а ещё лучше постараться умерить любопытство и вовсе остаться в неведении, но природное упрямство взяло своё.

…и лучше бы он сдох не просыпаясь. Пусть фотографии были размытыми и нечеткими, но тут уже активировалась дремавшая до этого память, вываливая на Брока все нелестные подробности вчерашнего вечера, а точнее, той его части, что связана с футболкой, трусами и столом.

— Блядь… — застонал Брок, хватаясь за голову.

— Поддерживаю, — ухмыльнулся Джек, роняя себя обратно на пол.

Было непонятно, что конкретно было у них на уме, и было ли хоть что-то. В этот ирландский паб они с Джеком завалились, уже изрядно набравшись дрянным пивом в спорт-баре неподалёку. Всё-таки первую увольнительную стоило получше отметить, чем они и занимались, за вечер умудрившись пропить почти всю стипендию.

И снова пиво. Много пива. Очень много хорошего пива и перекошенные морды завсегдатаев, когда Брок, притянув одного из них ближе к себе за шею, громогласно вещал, что в бабе задница не главное, а вот харизма и обаяние да, искупят любые недостатки внешности. Ему не верили, бились об заклад, что он заливает и баб просто действительно красивых не видел. Но тут вмешался обычно молчаливый Джек. Выдернув Брока из объятий какого-то рыжего детины, он рявкнул на весь зал, потрясая стёкла оконных рам.

— Что бабы, у вас встанет даже на этого чёрта, если он вам станцует.

Как же Брок сильно обиделся, когда им не поверили, обозвав пидорами, кинулись с кулаками, доказывая что-то уже совершенно непонятное захмелевшему мозгу. Нет, Брок совершенно не умел танцевать, но пьяный готов был подписаться на любой кипеш, особенно за правое дело — отстаивание гетеросексуальной ориентации практически лучшего друга, хоть он и забывал постоянно фамилию Роллинза… или имя… да разве это важно, когда на кону честь друга?

Брок любил подраться, зверея от одного запаха крови, скалясь и кидаясь на врага, будто совершенно не чувствовал боли. Любил, когда кровь вскипала, а волоски на всём теле становились дыбом. Многим противникам хватало увидеть один его оскал, чтобы отступиться, но явно не в этот раз.

Ссаженные костяшки горели, нос болел и начинал опухать, когда наглый рыжий детина, облапав Брока, согласился, что на такого и правда может встать, за что снова схлопотал по зубам, но уже от Джека, так же ревностно блюдущего честь товарища, зная насколько тот давно и безнадёжно влюблён, хоть и не знал предмет его обожания.

Потом начался форменный пиздец. Кто-то из ирландцев, закинув монетку в музыкальный аппарат, громогласно гаркнул:

— Танцуют все!

Почему все обернулись именно на него, Брок не понял и на всякий случай обиженно надул губы и полез на стол, чтобы всем точно было видно, какой он охуительный и вообще…

Брок застонал, приложившись затылком о ножку стола.

— А ты хорошо танцуешь, — ухмыльнулся Джек.

— Неужто? — недоверчиво покосился на него Брок.

— Отвечаю! Все кончили, как один!

Брок покосился на товарища, старательно отпихиваясь от подсовывающей пикантные подробности вчерашнего вечера памяти, ловя только странные отголоски, которые ну никак не могли быть его ощущениями.

И да, ему могло быть жарко, но не настолько, чтобы стянуть чёрную водолазку вместе с майкой, скинуть тяжелые берцы, стянуть штаны, оставшись только в носках и нижнем белье. Он не мог так извиваться, радостно подставляясь чужим жарким жадным взглядам, улюлюкать, отпрыгивая от протянутых в его сторону рук.

Брок знал, что хорош в свои двадцать с небольшим, и прекрасно умел пользоваться собственными данными. Знал, как надо улыбнуться, повести бровями, чтобы вызвать повышенное слюноотделение у любой дамочки и некоторых представителей своего пола, знал и внаглую этим пользовался. Но чтобы так, отплясывать на столе, на потеху пьяных ирландцев — это уже перебор.

— Это я с тобой пить не буду, — удрученно вздохнул Брок, подтянув ноги к груди.

Он понятия не имел, где его штаны, правый ботинок — левый валялся недалеко от головы Джека, — где водолазка, а главное — чья футболка была на нем. Не знал, чем конкретно закончился вечер, и почему всё-таки так дьявольски болело тело. Не помнил, какое сегодня число и когда им нужно было вернуться на базу, чтобы не получить нагоняй за долгое отсутствие. Но единственное, что он точно знал — Джек Роллинз, хоть и был мурлом и дебоширом почище самого Брока, другом оказался что надо.