*о творчестве

[kroshkavinni]

совместная работа с Ольгой Кравченко
ficbook.net/readfic/8341921


По воле случая
глава 2

Охреневший от шикарного альфы организм ещё дважды требовал его себе, Солдат же был готов и на больший марафон. Но около трёх ночи Брок все же вырубился. Проснулся от осознания, что один.

Брок знал, что Зимний вернётся, но омежья сущность запаниковала без альфы. Спасибо, Джек подоспел. Как раз в тот момент, когда Брок наконец добрался до его записки.

— Поздно, — только и сказал он; на обрывке чека из супермаркета было криво написано: «резинка — друг человека».

Джек молча прикусил губу, увидев наливающуюся метку. Спасибо, не стал спрашивать — кто.

«Кто» неожиданно возник в дверях комнаты и, подойдя к Броку, протянул две упаковки подавителей, бутылку с водой и какую-то совершенно затрапезного вида булочку. Брок не знал, где альфа всё это достал, только надеялся, что таблетки сработают и дадут ему хотя бы несколько часов подумать, что делать.

Утром СТРАЙК не задал ни одного вопроса, хотя физиономии были загадочные. Ох, чуял Брок, что они такого назагадывали… Сам же Брок просто не захотел вдруг подыхать. Вот ещё вечером был готов, а сейчас передумал.

Тело ощущалось по-новому, и Броку это нравилось. Как и незаметно сунутая ему уже в самолете Зимним его витаминизированная болталка. Гадость несусветная, но в тандеме с пилюлями сработала неожиданно — стало хорошо, течка отступила.

На приближающиеся огни Нью-Йорка командир смотрел уже совершенно спокойно и лишь изредка бросал взгляды в сторону казалось невозмутимого Зимнего.

***



По идее, по возвращении на Базу Зимний обязан был отчитаться о проведённой операции, обо всех сбоях и нарушениях, произошедших в ходе поездки, по крайней мере, именно так предписывал строгий регламент, но тот молчал. Сухо отрапортовал по всем пунктам, даже не взглянув на омегу, словно тот потерял для него всякий интерес, и привычно покладисто опустился в кресло для обработки перед заморозкой.

Смотреть на командира было нельзя. Зимний чувствовал направленные на них камеры слежения. Не коснуться, не пообещать, что запомнит его и, что бы не случилось, обязательно разыщет потом, когда его выведут для новой миссии. А пока лучшее оружие «Гидры» до поры до времени отправлялось на полку. Вместо питательного коктейля вода, иглы капельниц в венах. Зимний чувствовал, как холод пробирает до костей, стягивая нутро ледяной коркой, только в груди что-то неправильно сопротивлялось, крича на все голоса о том, что он живой.

Через полтора часа после того как Зимнего отправили на хранение, Брока вызвал к себе в кабинет сам Александр Пирс. И это страшно напрягло. Директор американского подразделения «Гидры» редко удостаивал своим вниманием простых оперативников, считай расходный материал, никогда не встречался с ними лично и уж тем более не вызывал к себе.

Брок теперь очень хорошо понимал, что чувствовали идущие на плаху. Шаги словно метроном в пустых коридорах начальствующего этажа отсчитывали последние секунды.

Нет, Солдат ничем не выдал то, что произошло между ними, вел себя идеально, даже ни разу не посмотрел в сторону омеги (и это подсознательно неприятно цапнуло). Высокий воротник тактической куртки скрыл ещё горящую метку. Но Пирс видимо все же как-то узнал и собирается показать Броку его место. Даже менее прекрасное, чем кладбище.

Брок подошёл к двери нужного кабинета и глубоко вздохнул.

— Вызывали, сэр, — решительно рванув на себя дверь, он вошёл внутрь.

Пирс сидел за столом и, сосредоточенно нахмурившись, что-то изучал. Жестом указал на стул напротив, даже не подняв головы. Изощренная пытка ожиданием конца продолжалась бесконечно. Брок уже даже дышал сипло, когда Директор поднял голову.

— Агент заморожен кратковременно для следующей операции. Как его куратор, Вы, Рамлоу, будете отвечать за подготовку к ней одного из главных героев. С этой минуты Вы — тень Капитана Америка. Мне всё равно как, но Вы должны расположить к себе этого человека.

Пирс окинул Брока насмешливым цепким взглядом, словно видел насквозь, всё знал о произошедшем в Париже, просто приберег пока эту информацию, до следующего проеба командира СТРАЙКа, чтобы предъявить ему всё и сразу. Но в то же время Брок понимал, знай Пирс об их ночи с Зимним, о том, как тот на него реагирует — и роль постоянной постельной грелки для супер-альфы была бы ему обеспечена в лучшем случае. А могли и вовсе разобрать на составляющие, чтобы понять, что же именно привлекло Солдата.

А уж экспериментов проводилось немало. Зимнему чуть ли не после каждой разморозки пытались подложить очередную течную омегу, перебрав, наверное, все возможные запахи и внешние характеристики — всё бестолку. Тот не реагировал. Но на Броке его свернуло основательно. Только интересно — Брок неосознанно потёр метку через форменную куртку — на один раз?

***



Документы с переводом всего отряда в ЩИТ подготовили в течении часа. И Брок не без удивления отметил, что в личных делах, как своём, так и бойцов, стояла протекция самого Александра Пирса, одной своей подписью одновременно и повышая авторитет новичков и чётко обозначая границы — СТРАЙК его со всеми потрохами.

В самом ЩИТе все тоже прошло гладко. Красную дорожку им, конечно, не расстелили, но сразу и обмундирование, и оружие хорошее выдали, и свой блок в тире — хорошие стрелки не любили делить мишень с другими, верили, что та сбивается. Условия радовали глаз. Зарплата тоже. Ровно до того момента, как Брок все команде честно поведал.

— В общем, пока не засосало окончательно, я ещё могу устроить вам отход. Это мой геморрой и мне его…

— А не заткнулся бы ты, командир, — решительно оборвал его Ларсон. Флегматичный финн был самым мягким на памяти Брока альфой, но, когда говорил, припечатывал словами, как бетонной плитой.

— Мы от тебя никуда, срослись, — добавил Роллинс, отряд дружно закивал головами.

— Одному бы тебе я уж точно не позволил, — кивнул брат, и Брок мог поспорить на свою гребаную жизнь, Орсо сразу все понял. Не зря же они братья.

В дальнейшем общем галдеже под прохладное пенное Брок уловил главный смысл происходящей поебени: командира надо беречь и охранять, иначе его размороженный альфа потом быстрее Пирса и Фьюри вместе взятых мир каюкнет.

На этой оптимистичной ноте Брок отправился отлить и прямым курсом впечатался в мощный торс.

— Лейтенант Рамлоу, я полагаю?

Стив окинул нового подчиненного заинтересованным взглядом. Вот уж он не ожидал встретиться именно здесь — в своём любимом баре, куда частенько сбегал от всего мира. Персонал его тактично не узнавал, а посетителям было совершено не до того, кто сидит за самым дальним столиком, укрывшись за пивной кружкой.

Личные дела нового отряда Стиву положили на стол этим утром. Не любил он навязанных сверху бойцов, но и прекрасно понимал, что никто его без пригляда не оставит. Даже тогда, в сороковые на него нет-нет да пытались влиять, подпихнуть своих людей, чтобы оставаться в курсе событий. Что уж говорить про новое псевдодемократическое общество. Всё на виду, а в то, что скрыто, лучше не соваться, если не боишься уделаться по самые уши.

Послужной список Рамлоу и его ребят впечатлял, как и то, что они были наемниками на службе у государства, людьми вольными и в то же время прошедшими все вместе через многое, а уж то, что ими командовал омега и вовсе удивляло. Не то чтобы Стив был сексистом и считал, что место омеги на кухне, но целый отряд альф мало кто мог сдержать в узде.

Брок хоть и был пьян, но не настолько, чтобы не прочитать взгляд. Он не раз ловил на себе такие и только показывал средний палец — буквально и мысленно. Но новое начальство посылать не хотелось.

Роджерс знакомо и правильно… пах. Но так не бывает! Не могут два альфы пахнуть одинаково притягательно!

Брок был растерян и невольно потянулся к вмиг засаднившей метке.

— Не дергайтесь, лейтенант, — тепло улыбнулся Стив, стараясь не принюхиваться к запаху нового подчиненного. — Мы сейчас не на работе, отдыхайте спокойно, но в понедельник с утра жду вас у себя в кабинете для знакомства.

Уже за своим столиком Стив не смог не отметить, что исподволь продолжает следить за омегой и его людьми. Брок ему понравился, личное дело, хоть и не было безупречным, тоже. Было в этом человеке что-то правильное, притягивающее взгляд, располагающее к себе, хотя Стив и не отличался такой уж доверчивостью. Опыт не позволял так просто приближать к себе людей и раскрываться перед ними, а вот с Рамлоу все было до странного по-другому и пах он, хоть и едва различимо в провонявшем пивом и сигаретным дымом баре, очень привлекательно. Впервые на памяти Стива, ему понравился чей-то, кроме разве что Баки, запах.

От мыслей о старом друге и любовнике в груди потяжелело.

***



Суббота прошла мимо Брока в похмельном угаре, воскресенье он спал и жрал, жрал и спал. Орсо пытался с ним поговорить (жили братья вместе), но Брок талантливо изображал недвижимость. А в понедельник поднялся в пять утра, чтобы улизнуть в одиночку. Брок обычно в числе первых приезжал в ЩИТ и надеялся иметь время подготовится к разговору с Роджерсом.

В моменты просветления в уик-энд Брок думал о своей странной реакции на альфу. К парням из отряда он давно принюхался, а на чужие запахи после метки Зимнего чуть ли не скалился. Но Кэп не раздражал, наоборот, тянуло вжаться в него, долго втягивать, пока хватает дыхания, его кедрово-горчичный концентрат с лёгкой, едва уловимой и такой знакомой ноткой мяты. Но так не должно было быть! От Роджерса, как и от других альф, Брока по всем законам физиологии должно было воротить. Конечно, Брок слышал о триумвиратах, но не представлял, что может связать безжалостное оружие, честь и совесть и сэндвичем между ними оглашенного омегу. Природа никогда не ошибалась, и в такие союзы объединяла родственных по духу и внутренней силе людей.

Брок пытался снова призвать разум, но тот, кажется, заморозили вместе с Зимним. Брок думал о Роджерсе, дрочил на Роджерса, на Зимнего и на Роджерса с Зимним. И в здание ЩИТА входил с четкой целью первым делом попасть на медэтаж за подавителем. Течка не возвращалась, но зато запах Солдата стал ещё концентрированнее, и Брок впервые порадовался, что Пирс отослал его от себя.

Брок коротко кивнул охране и направился к лифту. Тот ехал с одного из минусовых этажей и остановился на его призыв.

Открывшиеся двери закрыли Броку путь к бегству.

— Рамлоу.

— Кэп.

И Брок шагнул, смешивая мятный грейпфрут, медовую полынь и горчичный кедр.

Стив в выходные был занят до такой степени, что проанализировать случайную встречу в баре так и не нашёл времени. Николас загрузил его делами ЩИТа по горло, слишком явно пользуясь тем, что Капитан Америка для многих конгрессменов был кумиром детства и из-за дурацкой ностальгии они могли очень многое спустить на тормозах или подписать очень нужные документы. И вот столкнувшись нос к носу с Рамлоу в лифте, Стив откровенным образом завис — слишком ярким был запах полыни и мёда.

— А вы ранняя пташка, лейтенант, — улыбнулся Стив, стараясь слишком явно не принюхиваться. Рамлоу захотелось себе. Как там его звали? Брок?

Ещё никогда у Стива не сносило так крышу с малознакомым человеком, омегой. Если уж говорить совсем откровенно, Брок был первым, кто заинтересовал Стива кроме Баки, первым, на чей запах он отреагировал, из-за кого его альфа-инстинкты пытались взять верх над разумом.

— Раз вы уже здесь, то пойдёмте ко мне в кабинет, лейтенант.

Казнить нельзя помиловать. Отказаться нельзя согласиться. Брок коротко кивнул и молча направился за Кэпом, шаря в кармане брюк. Черт! Кажется, свою упаковку подавителей в прежних брюках забыл.

Роджерс открыл дверь и замер в проёме, услужливо придержал, ждал, пока Брок пройдет. Нос Брока предательским флюгером потянуло к мощной шее, глаза заволокло туманом, и он сам охренел, поняв, что падает в обморок.

Последнее, что Брок осознал — то, что Кэп, ловя его, дёрнул за ворот тактической куртки как раз со стороны метки.

Руки отреагировали быстрее головы. Стив подхватил Брока, едва заметив, как того повело в сторону, прижал к себе, на мгновение позволяя себе слабость ткнуться носом в шею, вдохнуть его запах и осознать, насколько сильно ошибся в выборе. В его объятиях был меченый омега, уже кому-то принадлежащий. И метка была достаточно свежей.

Чертыхнувшись, Стив устроил бессознательное тело на диване и вызвал медиков. Что-то странное с ним творилось. Не могло так тянуть к меченому омеге. Природой всё предусмотрено, но Стив едва сдерживал волнение и желание присесть рядом, погладить, хотя бы просто прикоснуться. Такую реакцию можно было бы списать на духи с феромонами, которыми частенько грешили одинокие омеги, мечтающие побыстрее выскочить замуж, но всё это на Стива никогда не действовало. Хотя и на омег он никогда не реагировал. Как говорится, все бывает в первый раз.

Стив отошёл к окну, сложил руки на груди, чтобы не чувствовать предательской дрожи. Вот и пообщались. Медики появились через пару минут, загомонили, перекладывая Брока на носилки. Но Стив никак на их появление не отреагировал. Анализируя произошедшее, он вдруг с ужасом понял, что от Брока едва уловимо пахло Баки, его Баки, который умер, разбившись в итальянских Альпах семьдесят лет назад. А сейчас кто-то с таким же запахом пометил омегу, который, если судить по реакции организма, был его парой.

Судьба — сука.

***



— Мистер Рамлоу, Вы меня слышите?

Мягкий спокойный голос прозвучал, едва Брок пошевелил головой, выплывая из забытья. Неприкольно, однако, он грохнулся у Роджерса на глазах. Непонятно, с какого перепуга, и большой вопрос — видел ли Кэп главное? Гудящая голова Брока ещё больше запульсировала, он невольно застонал.

— Вам не стоит бояться, это нормальная реакция организма только что меченого омеги.

Видимо, было что-то в глазах резко вскинувшегося Брока, что незнакомый седой старичок, сидевший у его койки, поспешил успокаивающе сжать запястье.

— Есть же что там … врачебная тайна или… — Брок внимательно посмотрел на старичка.

— Не волнуйтесь, изменение Вашего статуса будет отмечено только в документах, подлежащих вскрытию лишь в случае Вашей смерти. Во всех иных, кроме Вас, это будет известно лишь принимавшим Вас врачам. Но согласно Основному гендерному закону под страхом пожизненной дисквалификации им запрещено передавать кому-либо эту информацию.

Признаться, Брок с облегчением выдохнул. Состояние его, похоже, имеет естественное объяснение — разлука со своим альфой — и ничем катастрофичным ему не грозит; хотел бы Кэп надавить, уже сделал бы это, а, если поберечься и принимать необходимые препараты, то можно вполне сносно прожить до разморозки Зимнего. В том, что они найдут способ остаться наедине, Брок не сомневался.

— Так что не волнуйтесь, принимайте прописанные по результатам анализов препараты и пересмотрите свои привычки, — старичок укоризненно посмотрел на выуженные из карманов его брюк при «заселении» сигареты. — Организм только что меченого омеги подвергается серьезной перестройке, в Вашем возрасте особенно. Берегите себя.

Старичок ещё раз добродушно улыбнулся и вышел. Примерно с час Брок старательно приходил в себя, но едва решил, что готов встать и уйти огородами, как снова открылась дверь.

— Ты пахнешь им, — Роджерс замер у порога, смотря Броку прямо в глаза.

Решиться на этот разговор было не просто, да и вообще явиться в медсанчасть, когда медик отписался ему о том, что Брок пришёл в себя. Стив прекрасно понимал всё про личные границы, тайну личной жизни и прочее, но никак не мог отпустить тот факт, что, во-первых, его омега (ведь он не мог ошибиться, в таком не ошибаются, слишком красноречиво отреагировал организм) уже принадлежал кому-то другому и, во-вторых, что самое странное, этот кто-то пах как Баки, как его Баки. Не то чтобы в природе не встречалось идентичных запахов, но Стив никогда и ни с кем не перепутает Баки. Он знает его запах до нюансов, изменяющихся от настроения нот и мог заложить душу, что Брока пометил Баки, если бы тот не умер семьдесят лет назад.

Пройдя в палату, Стив остановился рядом с койкой и подтащил поближе стул.

— Это странно. Ты странный. Все, что происходит, странно.

Стив аккуратно коснулся ладони Брока, взял ее в свои, погладил по внутренней стороне запястья. Голова кружилась от запаха Брока, от смеси запахов — гречишного мёда, полыни и едва различимых грейпфрута и мяты — лишая Стива всякой уверенности в том, что он хотел сказать, о чем поговорить, что предложить Броку. Он даже незаметно как сбился с формального тона и перешёл на «ты».

— Куда смотрит твой альфа? — покачал головой Стив.

— Он, как и я, военный и сейчас в командировке.

Брок не нашелся, что ещё сказать. Странным образом Роджерсу врать не хотелось, словно своими лёгкими, ненавязчивыми прикосновениями тот через поры кожи ему сыворотку правды вводил. Поэтому Брок говорил правду. Просто своими словами. Не соврал же? Не соврал.

Командир СТРАЙК ничего не боялся, кроме одного — не понимать. И сейчас он не понимал все: слова Кэпа о ком-то, кем пахнет Брок, его реакцию на него и какое-то хрустально-поклонническое отношение и свое восприятие всего этого.

Роджерс был неопасным, это Брок определял легко и безошибочно, но был странным. В Броке боролись два чувства: прильнуть и бежать. Когда робко присоединилось третье — осторожно разобраться — он уверенно посмотрел на Кэпа.

— Все хорошо, капитан. Я нормально себя чувствую. И собираюсь приступить к работе. У меня стрельбы СТРАЙК, и Фьюри вызывал для водных процедур. Голову обещал помыть.

Известие о другом альфе больно ударило, протянуло словно раскалённым прутом вдоль хребта. Стив крупно вздрогнул, закрыл на мгновение глаза, переживая не самый лучший момент в жизни. А чего он, собственно, хотел? Метка. Чужой запах на конкретно этом омеге. Занят он. За-нят! Но что-то упрямое в груди надеялось, не позволяя Стиву выпустить из своих ладоней чужую руку.

— Стрельбы, — бездумно повторил он. — Стрельбы — это отлично, но вы всё же поберегите себя, Рамлоу. А не хотите сами, так я вам помогу, — в последний раз погладив ласково вдоль линии вен, Стив выпустил его руку, поднялся во весь свой немаленький рост. — На сегодня и следующий день я освобождаю вас от работы. Езжайте домой. А стрельбы… ну, что ж, их могу провести и я сам, как раз познакомлюсь с Вашими ребятами.

Он бы сказал ещё очень много чего. На языке вертелось такое, о чем уже через мгновение Стив бы здорово пожалел, потому он и прикусил внутреннюю сторону щеки, вымученно улыбнулся и в последний, как он хотел бы думать, раз окинул омегу больным долгим взглядом.

— И можете не волноваться, я знаю законы и рамки приличия — никто лишний не узнает о произошедшем сегодня. Выздоравливайте, — вымученно улыбнулся он и вышел, аккуратно притворив за собой дверь.

Стив пообещал сам себе, что не будет испытывать судьбу и оставит Брока в покое, не станет выяснять, кто тот безалаберный альфа, не догадавшийся вытребовать для себя и своего омеги выходной в связи с таким моментом их отношений как метка.

Роджерс ушел и стало… пусто? Словно Брок снова потерял что-то важное. Но расклеиваться было нельзя, даже оправдываясь перестраивающимися гормонами. Брок все же дождался разрешения врача, не хотел привлекать к себе излишнего внимания руководства. К здоровью омег относились не менее серьезно, чем к планированию миссий. А в случае, если специалист-гендер видел угрозу этому здоровью, то имел право поставить об этом в известность то самое руководство. А Броку вызовы наверх и известной темы беседы были не нужны.

Отзвонившись Роллинсу и уведомив о том, кто с ними сегодня будет на стрельбах, Брок оделся в возвращенную ему одежду и отправился восвояси. Неожиданные выходные давали шанс разобраться, что вообще и конкретно с ним происходит.

Метка горела, не так, как рядом с Зимним, скорее напоминала ноющий зуб. Брок то и дело тер ее рукой и пока спускался на парковку, и пока ехал. Остановился, лишь когда понял, что приехал к той самой базе, где спал в криокапсуле Солдат. Метка немного успокоилась, зато Брока словно магнитом потянуло к внешне неприметному зданию. Понимая, что под влиянием взбесившихся гормонов может натворить дел, Брок резко развернулся и дал по газам.

— Вы ещё не решили, кто отправится в Колумбию? — выпалил он, ворвавшись в кабинет Фьюри.

По дороге он вспомнил услышанный накануне разговор об одиночной миссии по поимке опасного торговца оружием. Матёрого альфу надо было заманить в порт, где того уже бы ждали альфы из Интерпола. Но никто из агентов-омег не подходил по разным причинам. А кто подходил — тех не отпускали их альфы, и никто не смел с этим спорить.

— А вы хотите предложить себя, агент Рамлоу? — нисколько не изменившись в лице, спросил Фьюри, глянул остро, просвечивая до нутра.

На мгновение Броку даже показалось, что именно его директор и ждал, потому что тот не стал ждать ответа на явно риторический вопрос, а выложил на стол документы, где осталось только вписать имя, дату и поставить подпись.

Фьюри не заикнулся о выходных Брока, хотя Роджерс отправил распоряжение о его отстранении на пару дней прямо из медсанчасти, и Фьюри не мог его не получить или не заметить. Такие люди, как директор ЩИТа, знают всё и обо всех. Но по какой причине он проигнорировал распоряжение Роджерса, знать почему-то не хотелось.

В снабжении Броку тоже выбивать, что удивительно, ничего не пришлось, даже дополнительную карту на непредвиденные расходы и ту без напоминаний выдали, что уж говорить про спутниковый телефон с закрытым каналом связи. Складывалось впечатление, что кому-то очень сильно надо было сбыть его с базы и побыстрее. Только вот зачем?