МорозСтив плотнее запахнул тёплую, подбитую мехом куртку, но застегиваться не стал, не имело смысла. Вроде он не должен был мёрзнуть, конструкцией оно не предусмотрено. Суперчеловек с супер всем. Но Стив мерз.
В нем слишком в много всего сплелось с холодом, отзываясь на сердце тянущей непроходящей болью, слишком свежей, чтобы пробовать снова жить или просто пробовать.
В вое ветра слышался голос Баки, пробираясь морозом в сердце, затягивая его инеем, вроде бы и сращивая осколки в единый кровоточащий панцирь, но в то же время притупляя все остальные эмоции, оставляя только полевой набор из общепринятого. Только для работы.
читать дальшеВ по зимнему чёрном ночном небе сверкала огнями Валькирия, гудела мощными моторами, унося последнее, что оставалось от Стива, в далекое ничто, обрывало связи с реальностью, лишая последнего личного. Суперчеловеку не положено.
Дыхание, рвущееся из лёгких, застывающее белым паром, не согревало руки, даже наоборот, замораживало, заставлять пальцы покалывать, теряя чувствительность.
Холод с каждым вздохом ледяной коркой проникал всё глубже в нутро, горькой чёрной водой наполняя внутренности, каждую клеточку тяжёлого, ставшего вдруг неповоротливым тела.
И Стив чувствовал, как тонет, погружается всё глубже и глубже в чёрную зимнюю круговерть, пучину, где ничего, кроме трескучего мороза и одиночества. Где хочется закрыть глаза, раскинуть руки, сдаваясь, и больше не шевелиться, позволить телу промерзнуть до костей, до внутренностей. Полностью. Не жить, не существовать, не чувствовать… не чувствовать.
Судьба за что-то очень не любила Стива, не благоволила ему.
Судьба любит смелых и сумасшедших. Баки считал Стива и тем, и другим, но судьбе оказалось мало выдать ему немощное болезненное тело, она отбирала все, что было дорого. Уносило именно зимой.
Мама.
Баки.
Снова Баки.
И жизнь. Собственная жизнь, которую Стив сам вручил зиме, лишь бы снова увидеться с Баки, извиниться за свою любовь, ведь эта она главная убийца, из-за неё умирают.
Но Стив не умер. Зиме оказалась не нужна его жизнь. Он сам не нужен, никому…
У суперчеловека всё супер.
Супержелание сдохнуть наконец.
Стив сунул руки в карманы. Глаза слезились от солнечных бликов, искорками вспыхивающих на свежевыпавшем снеге.
— Берегись! — внезапный оклик заставил вздрогнуть, но отреагировать Стив не успел — в затылок на полной скорости влепился снежок.
Стив замер, чувствуя, как комья снега, попавшие за шиворот, тают, холодными каплями скатываются за воротник.
— Эй, Роджерс, ты живой? Только не говори, что мы тебя сломали. Эй, здоровяк?
В ярких желтых глазах горело беспокойство, горячая ладонь прошлась по шее, выгребая из-за воротника не успевший растаять снег, и от этого прикосновения что-то внутри Стива рушится, идёт трещинами, как весенний лёд на солнце.
И мороз уже не так страшен. И ветер просто ветер, только в небе все ещё мигает огнями Валькирия.