Миска, подстилка и немного ласки.

Открыв дверь и услышав тихое: «Знаю, больно. Ты потерпи немножечко, чуть-чуть совсем, ладно? Сейчас лапку помажем, подуем хорошенько — и все пройдет!» — Стив нисколько не удивился, вот нисколечки.

Баки, даже тогда в полуголодные сороковые, умудрялся таскать в их крохотную, продуваемую всеми ветрами с океана квартирку всех сирых и убогих, хотя это вроде Стив считался в их паре за дурачка. Но всевозможные кошки-собаки-голуби появлялись именно с лёгкой руки Баки Барнса.

Не мог он пройти мимо поджимающего переднюю лапку и тихо скулящего щенка. Не позволял себе оставить под дождем серьезную, худую, как щепка с выпирающими ребрами и острыми камешками позвонков вдоль спинки кошку с целым выводком пищащей мелочи. А голуби с перебитыми крыльями? А прирученная и неплохо раскормленная портовая крыса? А наглая, прилетающая к ним на подоконник чайка? У всех у них были имена, собственные миски из выделенной Баки вполне человеческой посуды. Были свои места на полу, в тумбочке, на шкафу, судьбы и счастливый итог. Обаятельный и улыбчивый Баки умел подкупить одним взглядом и уболтать не только Стива, уже привыкшего соглашаться на очередную авантюру, помогать и грудью стоять в дверях, когда хозяин квартиры приходил за оплатой за месяц и пытался через худое плечо рассмотреть, что творится внутри, но и других, посторонних людей. Все подобранные бедолаги поправлялись, набирали вес и пропадали так же внезапно, как и появлялись, но потом на улицах Стив нет-нет да встречал знакомых собак на поводках у миловидных барышень, видел растолстевших котов на подоконниках чужих домов. Та же судьба, скорее всего, постигла и остальных гостей их квартиры, в этом сомневаться не приходилось.

читать дальше