«Ебись оно всё конем!!!»
Остров Никогда
Глава 6
Стиву было странно и страшно одновременно. Он не был скептиком и прожжённым материалистом. Всё же знакомство с асгардскими богами может многое сдвинуть в мировоззрении человека. Однако весь этот дом был настолько идеальным, неправильным и в то же время настоящим, что становилось не по себе. Будто попал в чужой волшебный сон, где у каждого давно прописаны роли и только он один не знает, куда приткнуться, какое занять место. И Баки, его Баки, родной, близкий и в то же время совершенно чужой, выбравший мучителя, изувера вместо него. Но больше Стив его не бросит, даже если придётся остаться здесь.
Зеркало издало гулкий звук, и сквозь него прошел высокий тощий парень с собранными в хвост каштановыми волосами. Одет он был совершенно обычно — сине-белая клетчатая рубашка, коричневые джинсы и красные «конверсы». В зубах он сжимал трубку, в руке — телефон.
— Привет! — сказал он. — Баки, ты выглядишь совсем живым. О, ты тоже. А как тебя зовут?
— Брок, — буркнул Рамлоу.
— А я Эндрю, — парень плюхнулся на диван, кивнул на кресла напротив, повернулся к Туу-Тикки. — Тикки, поделись табаком, а? Я все время забываю купить.
читать дальше— А Эйрик не делится? — Туу-Тикки кинула Эндрю банку, которую он неловко поймал, едва не уронив.
— Эйрик курит табак, который пахнет кожей, а я люблю мягкие, — объяснил Эндрю, набивая трубку. — Стив, привет. Итак, имена, фамилии, кто останется, кто уйдет, у кого чего сколько в Мидгарде осталось и номера счетов, чтобы мне легче было перевести. Сфотографирую и отпечатки сниму я сам. Старые имена и фамилии могу оставить, но прикол будет тот еще.
— Брок Торрес, — ответил Рамлоу, развалившись на диване и касаясь коленом Баки. — Возраст… Ну, сам видишь. Дата рождения та же, шестнадцатое апреля. Денег у меня, считай, не осталось.
— Да, но тебе положена компенсация как жертве Гидры, — заметил Эндрю, — плюс «волчьи» от Росса Ри-Онна. Ты бы мог переодеться в белое? На паспорт положено сниматься в белом, так лицо четче видно.
— Ща, — Брок потрепал Баки по колену, поднялся и ушел наверх.
— Стив? — вопросительно посмотрел на Роджерса Эндрю, выпустив густой клуб дыма.
— Жертва Гидры, — хмыкнул Стив, упершись локтями в колени и сцепив пальцы в замок. Так проще думалось и легче было контролировать желание свернуть поганцу шею. — Джереми Стивен Каллахан, — хмуро ответил он, глядя на Баки.
Стив никак не мог понять, почему тот так спокойно принимает прикосновения такого, как Брок. Он, конечно, сам хотел его до мышечных судорог. Было в Рамлоу что-то звериное, притягательное. Но после всего что он узнал, после стольких лет служения врагу не мог понять, как Баки может так легко возиться с ним.
— И я остаюсь, — Стив продиктовал номер счёта, хоть и знал, что там осталось совсем немного. Но это лучше, чем побираться у этих странных существ или быть обязанным. Он всегда справлялся, справится и сейчас.
— Шантаж, принуждение, насильственные эксперименты, — перечислил Эндрю. — Жертва. Дата рождения?
— Четвёртое июля, а год? Я не знаю какой сейчас год, откуда считать.
Стив посмотрел на Баки.
— Две тысячи пятьдесят шестой, — ответил Баки. — Эндрю, пиши для Стива двадцать восьмой.
Эндрю кивнул. Улыбнулся вернувшемуся Броку.
— С тобой о чем-то Росс хотел поговорить, но я не знаю, когда наш вуфинька соберется, — сообщил он. — Да, а Гидру мы вынесли. Они такие идиоты.
— Какие? — живо заинтересовался Баки.
— Да просто феерические! — воскликнул Эндрю. — Представляешь, они друг друга повязали клятвами, эдакое тайное общество, и Эшу их по клятвам вынес просто влет! Только с компенсациями разбираться пришлось долго. Там треть младшего и среднего персонала были из-за шантажа. Где чем. Впрочем, Эшу хороший менталист.
— Как всё это странно, — Стив откинулся на спинку дивана. — Вот так вот просто взяли и вынесли Гидру? Сколько мы с ней ни бодались, всегда находился кто-то, — Стив Бросил взгляд в сторону Брока, подмечая засосы и отметины на крепкой шее, чувствуя, как собственные зубы заныли. — Быстрее, чтобы предупредить, увести в сторону. А тут вы и раз — нет Гидры! Как-то это всё… неправильно.
Эндрю поднял голову от телефона. Пожал угловатыми плечами.
— Вы боролись с ней как люди, силой. Мы — как маги, магией. Только и всего. Йодзу очень обиделся из-за Баки. А я не люблю, когда мой любовник обижен. У него настроение портится. «Сила солому ломит, но не все в нашей жизни — сила, да и солома — не все». Гидра опиралась на спертые откуда только можно магические артефакты. Естественно, что обычными путями справиться с ней было невозможно. Плюс круговая порука. Плюс искушение. Ты же не думаешь, что люди примыкали к Гидре только потому, что им нравилась идеология? Гидра давала то, чего нельзя добыть обычными средствами. Кстати, Баки, ты «Смену климата» читал?
— Читал, — кивнул Баки. — Ты имеешь в виду тот склад… как их… Черт, забыл название.
— Венаторов, — подсказал Эндрю. — Да, примерно.
— Перевел? — требовательно спросил Брок, уставившись на Баки.
— Начал, — ответил тот.
— Почитаешь. Ну или перескажешь.
Баки кивнул.
— Баки, — Стив не знал, с чего начать. Хотелось поговорить, решить что-то, но наедине, без всех этих непонятных людей и нелюдей, без Брока, на которого хотелось смотреть, не отрывая взгляда. Хотелось обозначить своё место. — Нам бы поговорить.
— Поговорим, — пообещал Баки. — Непременно.
— Но сначала фото, отпечатки пальцев и пироги, — сказал Эндрю.
— Пироги готовы, — ответила Туу-Тикки. — Все как ты любишь, с лесной черникой.
Эндрю сфотографировал Стива и Брока, протер экран телефона и попросил их приложить пальцы к зеленому квадрату в нем.
— Дня через три-четыре сделаю, — пообещал он. — Все будет.
Баки встал, опираясь на плечо Стива, и потянул его за собой.
— Прогуляемся на холме, — оповестил он остальных.
Стив брёл рядом. Ему впервые не надо было никуда бежать, ничего ни за кого решать, не впрягаться из-за чужой предприимчивости. Впервые — свобода. Полная или относительная, он ещё пока не понял, но свобода. Она манила открытыми перспективами и пугала. Потому что раньше всё решали за Стива, а сейчас он может стать кем угодно. Но кто нужен Баки, его Баки и был ли он когда-то его?
— Здесь мирно, — Стив вдохнул полной грудью. — Словно в сказку попал или сплю, там, в лаборатории, а в мозгах ковыряются, разглядывают под микроскопом. И ты живой.
— Мирно, — согласился Баки, прислоняясь к высокой сосне и вытягивая из кармана сигареты. — Я поэтому и решил остаться. Потому что мирно. Хаоситы правду говорят — в Мидгарде уровень агрессии зашкаливает, и это ненормально. Я устал. Хочу покоя. И Брок хочет, раз остается.
Он закурил и вкусно затянулся.
— Брок, — повторил Стив. — Почему именно он? Это благодарность?
К Баки хотелось прикоснуться. Тогда, в сороковых, это казалось неправильным, да и нужен ли такому, как Баки Барнс, доходяга-друг? А потом война и снова некогда, снова неправильно рассказать о чувствах, признаться. А теперь Брок.
— Нет, — уверенно сказал Баки. — Из благодарности я принял волка, с которым не знал, что делать. А вот остальное… — он посмотрел на Стива и как-то странно улыбнулся. — Стиви, пока ты лежал во льдах, я жил. Хреново, больно, очень больно, но жил. И в последние пятнадцать лет Брок делал все, чтобы эта жизнь была не такой хреновой. — Баки затянулся, разом докурив до фильтра, потушил окурок о подошву и сунул в карман. — Не люблю здесь сорить, — объяснил он. — Ты — мое прошлое, понимаешь? Детство, юность, молодость. Бруклин. Немного войны после Бухареста, потеря руки, исследования в Ваканде, от которых я сбежал. А Брок — это настоящее. Горячая вода вместо ледяной после миссий, пропущенные обнуления, то, как он вбивал в меня пути отхода на случай провала «Озарения». То, как я его ждал там, в Бухаресте. Как он пришел ко мне и ткнулся мордой в грудь. Как сцарапывал с себя ошейник и сожрал яблоко. Как мы катались по городу. Я машину из-за него купил, все не мог собраться, а он мне дикую индейку поймал. Брок — это здесь и сейчас, понимаешь? Ты все хотел вернуть того, довоенного Баки, только я давно уже не тот. Слишком многое случилось, слишком многое пережито. Да, я восстановился, Эндрю правильно говорит, но я не Баки Барнс из Бруклина. Ни фига. Не Зимний Солдат, конечно, хотя навыки все при мне. Я другой. Во мне есть и Баки из Бруклина, и Зимний Солдат, но больше всего меня самого. Здешнего. Нынешнего. Туатта, хотя совсем немного. Брок это понимает. Он уже полгода здесь, он бегал все это время на четырех лапах и перекинулся только для тебя. Он… я полагаюсь на него больше, чем на себя. Потому что командир всегда обо мне заботился. Даже когда я сам жопу себе подтереть не мог.
Стив зажмурился что было сил, грызанул губу, надеясь проснуться где угодно, хоть в чёртовой лаборатории, хоть в аду, но не слышать всего вот этого, не чувствовать, как снова затягивает ледяная пустота.
— Как хорошо ты говоришь, — глухо ответил он. Сел на траву, всматриваясь куда-то вдаль. — Для тебя прошло семьдесят лет, Брок прожил с тобой там и здесь достаточно, чтобы… — Он сглотнул, горький комок. — У меня не было времени, ни тогда, ни сейчас ты мне его не дал. У меня не было семидесяти лет без тебя, не было возможности тебя узнать заново, познакомиться. А ты говоришь, прошлое. Так легко отсёк. — Стив глянул на свои дрожащие ладони, поднялся. — Только непонятно, зачем твои друзья меня сюда принесли. Хотя я должен сказать спасибо и тебе, и им. Спасибо, Баки, или мне теперь следует называть тебя другим именем?
Стив усмехнулся и, отвернувшись, двинулся вниз.
Вот и поговорили, думал он, многое выяснил, дурень? Почему-то Мидгард уже не казался таким ужасным местом, здесь было в тысячи раз больнее. Да и разве важно, где оставаться одному? Он был прошлым, что там — для всего мира, что здесь — для Баки.
Баки догнал Стива в три прыжка, впечатал спиной в очередную сосну и зарычал.
— Кретин! — выплюнул он. — Был и остался кретином!
То, что Баки явно стал легче и тоньше, на его умения и силу не повлияло никак. Он просто перестал быть громоздким.
— Я тебе морду набить готов за тот исследовательский центр, — уже спокойнее сказал он. — Я тебе письмо написал, я точно знаю, что ты его получил, а ты, сука, даже не ответил!
Стив оттолкнул его, гневно поджал губы, вспоминая, как носился по всему миру, засовывая голову в дыры одна темнее другой, пытаясь найти того, кто этого не хотел.
— Письмо? — переспросил он. — А куда я должен был тебе писать? Я писал, каждый грёбаный день! — заорал Стив, толкнув Баки в грудь. — Писал, но куда слать ответы? В какой дыре тебя искать надо было, чтобы всучить эти грёбаные письма?
Стив чувствовал алые всполохи слепящей беспросветной отчаянной ярости, затягивающей сознание, как тогда, когда прочел то злосчастное письмо, оставленное в пустой палате.
— Морду мне набить? Так бей! Есть за что, да? За то, что спрятал в единственном месте, где могли помочь? Где не найдут искать и если найдут не дотянутся!
— В огонь, блядь! — завопил Баки, тряхнув его за грудки. — В живой, блядь, огонь, и сказать, кому! Католик хренов, не додумался! Письма к фейри! Я фейри на четверть, понимаешь?! Гребаный туатта, как Грен! Я тут сидел и думал: всем, кого я считал своими, на меня насрать, Брок, сука, помер, а ты молчишь! Я полгода ни с кем общаться не мог! Спрятал он меня! Спрятал и сдристнул, чтобы не смотреть, как я блюю от любой еды? Чтобы не смотреть, как меня по стенам от всех этих исследований мотало? Чтобы не видеть, что всем этим сукам тупо интересно, и посрать они хотели на то, что мне нужна помощь?
— Ты говори, да не заговаривайся! — Стив прищурился. — В какой огонь? Ты совсем поехал? Какие, к чертям, фейри? Я, блядь, носился по долбанной Ваканде, выполняя приказания этого чёртового королька, только бы границы для таких, как Старк, оставались по-прежнему закрытыми, только бы у тебя был шанс избавиться от всего того, что Гидра напихала, и жить спокойно! — Стив орал, не сдерживая злой усталости последних месяцев. — Прилетаю и узнаю, что тебя нет, грёбаное это письмо без даты и адреса! Сдриснул? Ты такого обо мне мнения, раз считаешь, что сдриснул? Это уже чересчур!
— А оставить меня мидгардским мозгоправам на растерзание — это не чересчур?! — Баки оттолкнулся от него. — Хуй знает кому с хуй знает какими дипломами? Мне столько транков и психотропов, столько в этой гребаной Ваканде, в Гидре за все время не кололи! — Он встряхнул длинными волосами и спокойно сказал: — И все без толку. Менталист был нужен. Маг-менталист и маг-целитель. Вылечить выжженные мозги и убрать закладки. Потому что их подкрепляли каким-то артефактом, воздействующим на мозг, Стив. Магия против магии, но не наука против магии. Не работает, поверь. И всякий раз, когда я хотел послать всех их на хуй, мне говорили одно и то же: это пожелание Капитана Америка, вы же не хотите его подвести. — Баки отвернулся: — Я сдохнуть уже хотел, чтобы не мучиться.
Стив потёр ноющие виски. Ярость будто бы сама собой сошла на нет, уступив место глухой усталости.
— Я ничего не знаю про магию, Баки. Лишь хотел для тебя лучшего, лучшей жизни, без ограничений, без дула у виска и ошейника на шее, потому что всем интересно, среагируешь ли ты на триггеры. Я искал ответы, носом рыл землю в поисках хоть чего-то, каких-то ответов. Но все, кто знал о тебе, погибли. Искал и получал ответы из лаборатории, что ты прекрасно справляешься, блядь, — Стив коснулся плеча Баки, сжал его. — Никогда не сделал бы тебе плохо намеренно, Бак, только не тебе.
— Ладно, — Баки устало привалился к нему, словно вспышка гнева его вымотала. — Проехали. Ты знаешь, что за то время, что я был здесь, в Мидгарде и трех недель не прошло? И ты ухитрился вляпаться. Хорошо, что Йодзу тебя вытащил. Умеешь же ты наскрести на жопу приключений.
Стив прижал Баки к себе, обнял поперёк груди, наплевав на зудевшую в мозгу мысль, что Баки теперь с другим.
— Какая разница, куда совать голову, если я смогу снова найти тебя, — чуть пожав плечами, ответил он.
С Баки рядом было правильно, тепло и спокойно, верно до последнего движения. Стив уткнулся носом в его волосы на затылке и застыл, наслаждаясь моментом, пока не прогнали.
— Ты знаешь, что Брок тебя любит? — спросил Баки внезапно. — Правда, он и меня любит. Но иначе. Я чертов туатта, Стив. Я гребаный эмпат, как все в этом доме, — он подумал и добавил: — Ну, кроме кошки с собакой и Брока с тобой. Брок меня убьет. Я разболтал его тайну. Но, думаю, ты должен знать. Ты жив-то только потому, что он тебя любит. Знаешь, он часто со мной болтал там, в Гидре, и у него были вполне рабочие планы по устранению каждого из Мстителей. Тебя тоже. А ты жив, потому что он похерил эти планы, и послал нахуй приказы, и сам едва выжил. Он не мой. Он наш. Помнишь, ты все мечтал о собаке? Ну считай, она у тебя есть.
Стив словно закостенел, замер, даже не моргая. Он здесь только из-за Брока. Как смешно развернулась жизнь. Он не мог сказать, как относился к командиру СТРАЙКа, слишком через многое они прошли вместе, чтобы быть обычными знакомцами или начальником и подчинённым, он слишком хотел этого резкого, злого за язык мужика, тянулся к нему и был жестоко обманут, предан. Тогда Стив даже обрадовался, что не нашёл в себе смелости открыться, признаться в симпатии. И сейчас выяснилось, что он жив, потому что Брок Рамлоу передумал. Влюбился. Бред какой-то. Он не чёртов Ромео, чтобы вестись на эту дешёвую мелодраму! Но тогда возникал лишь один вопрос: а не вытащили ли его почти с того света лишь потому, что так захотел Брок Рамлоу, а Баки, его Баки и не при чём?
— Не знал, — глухо ответил Стив, отстраняясь. Всё становилось ещё сложнее, запутаннее. Он не понимал этого «наш», особенно потому что никакого «мы» не было и в помине.
Баки удержал его. Развернулся к нему, прижался лбом ко лбу.
— Мы все выстроим заново, — пообещал он. — С нуля. Без оглядки на прошлое. Раз мы все здесь, значит, все, что было, обнуляется. Мы можем быть такими, какие мы есть на самом деле. Заниматься тем, чем хотим. Просто… поговори с Броком. Хотя бы попробуй. А то придет Эшу, и станет не до разговоров, поверь. Ты все еще рисуешь?
Стив смотрел в глаза Баки.
— Рисую, — ответил он, не разрывая этого единения. — Баки, зачем тебе я? Ответь. Вы… с Броком, зачем я этом всём тебе нужен я?
— «Бинарное мышление — детство человечества»... — пробурчал Баки. — А зачем тебе я, когда у тебя всегда были Мстители? Тот же Сэм? Ты странный, Стив. Я даже не знаю, что сказать. А зачем ты был мне, когда у меня была семья и трое младших сестер? Мы просто есть, вот и все. Если ты, конечно, этого хочешь.
— Семья, друзья и любимый человек — это слишком разные понятия, Бак, — Стив отвёл взгляд, отстранился. Он снова не понимал, но, видимо, только ему это всё казалось странным. И Стив пообещал сам себе, что попробует поговорить с Рамлоу, хотя и не знал, о чём. Он любил Баки, хотел Брока, и эти два факта никак не хотели укладываться у него в голове.
совместная работа с прекрасной PaleFire
Глава 6
Стиву было странно и страшно одновременно. Он не был скептиком и прожжённым материалистом. Всё же знакомство с асгардскими богами может многое сдвинуть в мировоззрении человека. Однако весь этот дом был настолько идеальным, неправильным и в то же время настоящим, что становилось не по себе. Будто попал в чужой волшебный сон, где у каждого давно прописаны роли и только он один не знает, куда приткнуться, какое занять место. И Баки, его Баки, родной, близкий и в то же время совершенно чужой, выбравший мучителя, изувера вместо него. Но больше Стив его не бросит, даже если придётся остаться здесь.
Зеркало издало гулкий звук, и сквозь него прошел высокий тощий парень с собранными в хвост каштановыми волосами. Одет он был совершенно обычно — сине-белая клетчатая рубашка, коричневые джинсы и красные «конверсы». В зубах он сжимал трубку, в руке — телефон.
— Привет! — сказал он. — Баки, ты выглядишь совсем живым. О, ты тоже. А как тебя зовут?
— Брок, — буркнул Рамлоу.
— А я Эндрю, — парень плюхнулся на диван, кивнул на кресла напротив, повернулся к Туу-Тикки. — Тикки, поделись табаком, а? Я все время забываю купить.
читать дальше— А Эйрик не делится? — Туу-Тикки кинула Эндрю банку, которую он неловко поймал, едва не уронив.
— Эйрик курит табак, который пахнет кожей, а я люблю мягкие, — объяснил Эндрю, набивая трубку. — Стив, привет. Итак, имена, фамилии, кто останется, кто уйдет, у кого чего сколько в Мидгарде осталось и номера счетов, чтобы мне легче было перевести. Сфотографирую и отпечатки сниму я сам. Старые имена и фамилии могу оставить, но прикол будет тот еще.
— Брок Торрес, — ответил Рамлоу, развалившись на диване и касаясь коленом Баки. — Возраст… Ну, сам видишь. Дата рождения та же, шестнадцатое апреля. Денег у меня, считай, не осталось.
— Да, но тебе положена компенсация как жертве Гидры, — заметил Эндрю, — плюс «волчьи» от Росса Ри-Онна. Ты бы мог переодеться в белое? На паспорт положено сниматься в белом, так лицо четче видно.
— Ща, — Брок потрепал Баки по колену, поднялся и ушел наверх.
— Стив? — вопросительно посмотрел на Роджерса Эндрю, выпустив густой клуб дыма.
— Жертва Гидры, — хмыкнул Стив, упершись локтями в колени и сцепив пальцы в замок. Так проще думалось и легче было контролировать желание свернуть поганцу шею. — Джереми Стивен Каллахан, — хмуро ответил он, глядя на Баки.
Стив никак не мог понять, почему тот так спокойно принимает прикосновения такого, как Брок. Он, конечно, сам хотел его до мышечных судорог. Было в Рамлоу что-то звериное, притягательное. Но после всего что он узнал, после стольких лет служения врагу не мог понять, как Баки может так легко возиться с ним.
— И я остаюсь, — Стив продиктовал номер счёта, хоть и знал, что там осталось совсем немного. Но это лучше, чем побираться у этих странных существ или быть обязанным. Он всегда справлялся, справится и сейчас.
— Шантаж, принуждение, насильственные эксперименты, — перечислил Эндрю. — Жертва. Дата рождения?
— Четвёртое июля, а год? Я не знаю какой сейчас год, откуда считать.
Стив посмотрел на Баки.
— Две тысячи пятьдесят шестой, — ответил Баки. — Эндрю, пиши для Стива двадцать восьмой.
Эндрю кивнул. Улыбнулся вернувшемуся Броку.
— С тобой о чем-то Росс хотел поговорить, но я не знаю, когда наш вуфинька соберется, — сообщил он. — Да, а Гидру мы вынесли. Они такие идиоты.
— Какие? — живо заинтересовался Баки.
— Да просто феерические! — воскликнул Эндрю. — Представляешь, они друг друга повязали клятвами, эдакое тайное общество, и Эшу их по клятвам вынес просто влет! Только с компенсациями разбираться пришлось долго. Там треть младшего и среднего персонала были из-за шантажа. Где чем. Впрочем, Эшу хороший менталист.
— Как всё это странно, — Стив откинулся на спинку дивана. — Вот так вот просто взяли и вынесли Гидру? Сколько мы с ней ни бодались, всегда находился кто-то, — Стив Бросил взгляд в сторону Брока, подмечая засосы и отметины на крепкой шее, чувствуя, как собственные зубы заныли. — Быстрее, чтобы предупредить, увести в сторону. А тут вы и раз — нет Гидры! Как-то это всё… неправильно.
Эндрю поднял голову от телефона. Пожал угловатыми плечами.
— Вы боролись с ней как люди, силой. Мы — как маги, магией. Только и всего. Йодзу очень обиделся из-за Баки. А я не люблю, когда мой любовник обижен. У него настроение портится. «Сила солому ломит, но не все в нашей жизни — сила, да и солома — не все». Гидра опиралась на спертые откуда только можно магические артефакты. Естественно, что обычными путями справиться с ней было невозможно. Плюс круговая порука. Плюс искушение. Ты же не думаешь, что люди примыкали к Гидре только потому, что им нравилась идеология? Гидра давала то, чего нельзя добыть обычными средствами. Кстати, Баки, ты «Смену климата» читал?
— Читал, — кивнул Баки. — Ты имеешь в виду тот склад… как их… Черт, забыл название.
— Венаторов, — подсказал Эндрю. — Да, примерно.
— Перевел? — требовательно спросил Брок, уставившись на Баки.
— Начал, — ответил тот.
— Почитаешь. Ну или перескажешь.
Баки кивнул.
— Баки, — Стив не знал, с чего начать. Хотелось поговорить, решить что-то, но наедине, без всех этих непонятных людей и нелюдей, без Брока, на которого хотелось смотреть, не отрывая взгляда. Хотелось обозначить своё место. — Нам бы поговорить.
— Поговорим, — пообещал Баки. — Непременно.
— Но сначала фото, отпечатки пальцев и пироги, — сказал Эндрю.
— Пироги готовы, — ответила Туу-Тикки. — Все как ты любишь, с лесной черникой.
Эндрю сфотографировал Стива и Брока, протер экран телефона и попросил их приложить пальцы к зеленому квадрату в нем.
— Дня через три-четыре сделаю, — пообещал он. — Все будет.
Баки встал, опираясь на плечо Стива, и потянул его за собой.
— Прогуляемся на холме, — оповестил он остальных.
Стив брёл рядом. Ему впервые не надо было никуда бежать, ничего ни за кого решать, не впрягаться из-за чужой предприимчивости. Впервые — свобода. Полная или относительная, он ещё пока не понял, но свобода. Она манила открытыми перспективами и пугала. Потому что раньше всё решали за Стива, а сейчас он может стать кем угодно. Но кто нужен Баки, его Баки и был ли он когда-то его?
— Здесь мирно, — Стив вдохнул полной грудью. — Словно в сказку попал или сплю, там, в лаборатории, а в мозгах ковыряются, разглядывают под микроскопом. И ты живой.
— Мирно, — согласился Баки, прислоняясь к высокой сосне и вытягивая из кармана сигареты. — Я поэтому и решил остаться. Потому что мирно. Хаоситы правду говорят — в Мидгарде уровень агрессии зашкаливает, и это ненормально. Я устал. Хочу покоя. И Брок хочет, раз остается.
Он закурил и вкусно затянулся.
— Брок, — повторил Стив. — Почему именно он? Это благодарность?
К Баки хотелось прикоснуться. Тогда, в сороковых, это казалось неправильным, да и нужен ли такому, как Баки Барнс, доходяга-друг? А потом война и снова некогда, снова неправильно рассказать о чувствах, признаться. А теперь Брок.
— Нет, — уверенно сказал Баки. — Из благодарности я принял волка, с которым не знал, что делать. А вот остальное… — он посмотрел на Стива и как-то странно улыбнулся. — Стиви, пока ты лежал во льдах, я жил. Хреново, больно, очень больно, но жил. И в последние пятнадцать лет Брок делал все, чтобы эта жизнь была не такой хреновой. — Баки затянулся, разом докурив до фильтра, потушил окурок о подошву и сунул в карман. — Не люблю здесь сорить, — объяснил он. — Ты — мое прошлое, понимаешь? Детство, юность, молодость. Бруклин. Немного войны после Бухареста, потеря руки, исследования в Ваканде, от которых я сбежал. А Брок — это настоящее. Горячая вода вместо ледяной после миссий, пропущенные обнуления, то, как он вбивал в меня пути отхода на случай провала «Озарения». То, как я его ждал там, в Бухаресте. Как он пришел ко мне и ткнулся мордой в грудь. Как сцарапывал с себя ошейник и сожрал яблоко. Как мы катались по городу. Я машину из-за него купил, все не мог собраться, а он мне дикую индейку поймал. Брок — это здесь и сейчас, понимаешь? Ты все хотел вернуть того, довоенного Баки, только я давно уже не тот. Слишком многое случилось, слишком многое пережито. Да, я восстановился, Эндрю правильно говорит, но я не Баки Барнс из Бруклина. Ни фига. Не Зимний Солдат, конечно, хотя навыки все при мне. Я другой. Во мне есть и Баки из Бруклина, и Зимний Солдат, но больше всего меня самого. Здешнего. Нынешнего. Туатта, хотя совсем немного. Брок это понимает. Он уже полгода здесь, он бегал все это время на четырех лапах и перекинулся только для тебя. Он… я полагаюсь на него больше, чем на себя. Потому что командир всегда обо мне заботился. Даже когда я сам жопу себе подтереть не мог.
Стив зажмурился что было сил, грызанул губу, надеясь проснуться где угодно, хоть в чёртовой лаборатории, хоть в аду, но не слышать всего вот этого, не чувствовать, как снова затягивает ледяная пустота.
— Как хорошо ты говоришь, — глухо ответил он. Сел на траву, всматриваясь куда-то вдаль. — Для тебя прошло семьдесят лет, Брок прожил с тобой там и здесь достаточно, чтобы… — Он сглотнул, горький комок. — У меня не было времени, ни тогда, ни сейчас ты мне его не дал. У меня не было семидесяти лет без тебя, не было возможности тебя узнать заново, познакомиться. А ты говоришь, прошлое. Так легко отсёк. — Стив глянул на свои дрожащие ладони, поднялся. — Только непонятно, зачем твои друзья меня сюда принесли. Хотя я должен сказать спасибо и тебе, и им. Спасибо, Баки, или мне теперь следует называть тебя другим именем?
Стив усмехнулся и, отвернувшись, двинулся вниз.
Вот и поговорили, думал он, многое выяснил, дурень? Почему-то Мидгард уже не казался таким ужасным местом, здесь было в тысячи раз больнее. Да и разве важно, где оставаться одному? Он был прошлым, что там — для всего мира, что здесь — для Баки.
Баки догнал Стива в три прыжка, впечатал спиной в очередную сосну и зарычал.
— Кретин! — выплюнул он. — Был и остался кретином!
То, что Баки явно стал легче и тоньше, на его умения и силу не повлияло никак. Он просто перестал быть громоздким.
— Я тебе морду набить готов за тот исследовательский центр, — уже спокойнее сказал он. — Я тебе письмо написал, я точно знаю, что ты его получил, а ты, сука, даже не ответил!
Стив оттолкнул его, гневно поджал губы, вспоминая, как носился по всему миру, засовывая голову в дыры одна темнее другой, пытаясь найти того, кто этого не хотел.
— Письмо? — переспросил он. — А куда я должен был тебе писать? Я писал, каждый грёбаный день! — заорал Стив, толкнув Баки в грудь. — Писал, но куда слать ответы? В какой дыре тебя искать надо было, чтобы всучить эти грёбаные письма?
Стив чувствовал алые всполохи слепящей беспросветной отчаянной ярости, затягивающей сознание, как тогда, когда прочел то злосчастное письмо, оставленное в пустой палате.
— Морду мне набить? Так бей! Есть за что, да? За то, что спрятал в единственном месте, где могли помочь? Где не найдут искать и если найдут не дотянутся!
— В огонь, блядь! — завопил Баки, тряхнув его за грудки. — В живой, блядь, огонь, и сказать, кому! Католик хренов, не додумался! Письма к фейри! Я фейри на четверть, понимаешь?! Гребаный туатта, как Грен! Я тут сидел и думал: всем, кого я считал своими, на меня насрать, Брок, сука, помер, а ты молчишь! Я полгода ни с кем общаться не мог! Спрятал он меня! Спрятал и сдристнул, чтобы не смотреть, как я блюю от любой еды? Чтобы не смотреть, как меня по стенам от всех этих исследований мотало? Чтобы не видеть, что всем этим сукам тупо интересно, и посрать они хотели на то, что мне нужна помощь?
— Ты говори, да не заговаривайся! — Стив прищурился. — В какой огонь? Ты совсем поехал? Какие, к чертям, фейри? Я, блядь, носился по долбанной Ваканде, выполняя приказания этого чёртового королька, только бы границы для таких, как Старк, оставались по-прежнему закрытыми, только бы у тебя был шанс избавиться от всего того, что Гидра напихала, и жить спокойно! — Стив орал, не сдерживая злой усталости последних месяцев. — Прилетаю и узнаю, что тебя нет, грёбаное это письмо без даты и адреса! Сдриснул? Ты такого обо мне мнения, раз считаешь, что сдриснул? Это уже чересчур!
— А оставить меня мидгардским мозгоправам на растерзание — это не чересчур?! — Баки оттолкнулся от него. — Хуй знает кому с хуй знает какими дипломами? Мне столько транков и психотропов, столько в этой гребаной Ваканде, в Гидре за все время не кололи! — Он встряхнул длинными волосами и спокойно сказал: — И все без толку. Менталист был нужен. Маг-менталист и маг-целитель. Вылечить выжженные мозги и убрать закладки. Потому что их подкрепляли каким-то артефактом, воздействующим на мозг, Стив. Магия против магии, но не наука против магии. Не работает, поверь. И всякий раз, когда я хотел послать всех их на хуй, мне говорили одно и то же: это пожелание Капитана Америка, вы же не хотите его подвести. — Баки отвернулся: — Я сдохнуть уже хотел, чтобы не мучиться.
Стив потёр ноющие виски. Ярость будто бы сама собой сошла на нет, уступив место глухой усталости.
— Я ничего не знаю про магию, Баки. Лишь хотел для тебя лучшего, лучшей жизни, без ограничений, без дула у виска и ошейника на шее, потому что всем интересно, среагируешь ли ты на триггеры. Я искал ответы, носом рыл землю в поисках хоть чего-то, каких-то ответов. Но все, кто знал о тебе, погибли. Искал и получал ответы из лаборатории, что ты прекрасно справляешься, блядь, — Стив коснулся плеча Баки, сжал его. — Никогда не сделал бы тебе плохо намеренно, Бак, только не тебе.
— Ладно, — Баки устало привалился к нему, словно вспышка гнева его вымотала. — Проехали. Ты знаешь, что за то время, что я был здесь, в Мидгарде и трех недель не прошло? И ты ухитрился вляпаться. Хорошо, что Йодзу тебя вытащил. Умеешь же ты наскрести на жопу приключений.
Стив прижал Баки к себе, обнял поперёк груди, наплевав на зудевшую в мозгу мысль, что Баки теперь с другим.
— Какая разница, куда совать голову, если я смогу снова найти тебя, — чуть пожав плечами, ответил он.
С Баки рядом было правильно, тепло и спокойно, верно до последнего движения. Стив уткнулся носом в его волосы на затылке и застыл, наслаждаясь моментом, пока не прогнали.
— Ты знаешь, что Брок тебя любит? — спросил Баки внезапно. — Правда, он и меня любит. Но иначе. Я чертов туатта, Стив. Я гребаный эмпат, как все в этом доме, — он подумал и добавил: — Ну, кроме кошки с собакой и Брока с тобой. Брок меня убьет. Я разболтал его тайну. Но, думаю, ты должен знать. Ты жив-то только потому, что он тебя любит. Знаешь, он часто со мной болтал там, в Гидре, и у него были вполне рабочие планы по устранению каждого из Мстителей. Тебя тоже. А ты жив, потому что он похерил эти планы, и послал нахуй приказы, и сам едва выжил. Он не мой. Он наш. Помнишь, ты все мечтал о собаке? Ну считай, она у тебя есть.
Стив словно закостенел, замер, даже не моргая. Он здесь только из-за Брока. Как смешно развернулась жизнь. Он не мог сказать, как относился к командиру СТРАЙКа, слишком через многое они прошли вместе, чтобы быть обычными знакомцами или начальником и подчинённым, он слишком хотел этого резкого, злого за язык мужика, тянулся к нему и был жестоко обманут, предан. Тогда Стив даже обрадовался, что не нашёл в себе смелости открыться, признаться в симпатии. И сейчас выяснилось, что он жив, потому что Брок Рамлоу передумал. Влюбился. Бред какой-то. Он не чёртов Ромео, чтобы вестись на эту дешёвую мелодраму! Но тогда возникал лишь один вопрос: а не вытащили ли его почти с того света лишь потому, что так захотел Брок Рамлоу, а Баки, его Баки и не при чём?
— Не знал, — глухо ответил Стив, отстраняясь. Всё становилось ещё сложнее, запутаннее. Он не понимал этого «наш», особенно потому что никакого «мы» не было и в помине.
Баки удержал его. Развернулся к нему, прижался лбом ко лбу.
— Мы все выстроим заново, — пообещал он. — С нуля. Без оглядки на прошлое. Раз мы все здесь, значит, все, что было, обнуляется. Мы можем быть такими, какие мы есть на самом деле. Заниматься тем, чем хотим. Просто… поговори с Броком. Хотя бы попробуй. А то придет Эшу, и станет не до разговоров, поверь. Ты все еще рисуешь?
Стив смотрел в глаза Баки.
— Рисую, — ответил он, не разрывая этого единения. — Баки, зачем тебе я? Ответь. Вы… с Броком, зачем я этом всём тебе нужен я?
— «Бинарное мышление — детство человечества»... — пробурчал Баки. — А зачем тебе я, когда у тебя всегда были Мстители? Тот же Сэм? Ты странный, Стив. Я даже не знаю, что сказать. А зачем ты был мне, когда у меня была семья и трое младших сестер? Мы просто есть, вот и все. Если ты, конечно, этого хочешь.
— Семья, друзья и любимый человек — это слишком разные понятия, Бак, — Стив отвёл взгляд, отстранился. Он снова не понимал, но, видимо, только ему это всё казалось странным. И Стив пообещал сам себе, что попробует поговорить с Рамлоу, хотя и не знал, о чём. Он любил Баки, хотел Брока, и эти два факта никак не хотели укладываться у него в голове.
совместная работа с прекрасной PaleFire
@темы: марвел, Роджерс, сказка, Баки, Рамлоу, Брок/Баки, Остров Никогда, au
-
-
08.01.2018 в 21:11-
-
08.01.2018 в 21:36Кстати, если с этой главы вы пишете уже совместно, то это прям заметно- немного изменился стиль подачи эмоций (ну, по крайней мере, именно это заметила), от чего текст только выигрывает
-
-
08.01.2018 в 21:41Nastix M. Scarhl, я не умею, как Пейл и за Стива взялся как у самого получается, мне-то всё объяснить, разжевать надо)
-
-
08.01.2018 в 22:15