«Ебись оно всё конем!!!»
Чистота и порядок
Часть 2
Стив ел жадно, но всё равно сдерживаясь, стараясь не накидываться на всё подряд. Привычка экономить провиант играла с ним злую шутку, заставляя отдёргивать руку от явно лишнего куска. Он прекрасно знал, сколько нужно среднестатистическому человеку для нормальной жизни, и также знал, что ему этого же количества мало, но мясо, овощи и салат были настолько хороши, что Стив почти не мог остановиться, вычищая пряный перечный соус с общей тарелки куском хлеба и, только поняв, что делает, резко отдернул руку.
— Спасибо, — ответил он, вытирая ладони тканевой салфеткой. — Очень вкусно.
Но не удержался, повёл носом, уловив сладкий запах земляники.
— Ешь, не стесняйся, — Брок отрезал себе узкий ломтик пирога и пододвинул остальной к Роджерсу. — Мороженое будешь? И не жмись, как целка в мужской казарме. Ты большой мужик с разогнанным метаболизмом, тебе надо много и качественно есть, иначе организм сам себя сожрет. Тебе этого разве не говорили?
читать дальшеЕму нравилось, как Роджерс ел. Быстро, но аккуратно, с аппетитом, но без жадности. Брок любил готовить и не любил вчерашнюю еду. А готовить на себя одного было слишком тоскливо.
Пирог был выше всяких похвал. Отправив в рот небольшой кусок, Стив зажмурился. Он никогда не ел такого. Местная ребятня в Европе во время войны выбирала всю землянику, едва та успевала поспевать, а покупать мелкие странноватые на вкус ягодки на рынке он не мог себе позволить, что уж говорить о целом пироге. Землянику Стив ел лишь однажды, и так и не смог выведать у Баки, где он взял не несколько ягодок, а аж две горсти.
Не думать о Баки не получалось, но и руки работали сами собой, отправляя в рот кусок за куском.
— Никогда такого не ел, лейтенант, вы прекрасно готовите. Спасибо, — улыбнулся Стив и только тогда понял, что весь пирог достался ему и Рамлоу едва успел ухватить себе небольшой кусочек.
— Мне больше не положено, — объяснил Брок, поймав виноватый взгляд Роджерса. — Низкоуглеводная высокобелковая диета, чтобы жопа шире плеч не росла. Мясо еще осталось, будешь? Не оставлять же на завтра два куска.
Стив благодарно кивнул, подцепив вилкой мясо. Если быть до конца честным с самим собой, он впервые был полностью сыт, будто бы этот Рамлоу точно знал, сколько положено съедать суперсолдатам.
Переместившись на удобный диван в гостиной, Стив краем глаза наблюдал за своим новым «тюремщиком», хотя прекрасно понимал, что ничего подобного не имелось в виду. Но вся его жизнь зависела от желания Рамлоу помочь, и он не выглядел как тот, кто что-то делает из простого человеческого благородства. Как он там сказал? «Фьюри компенсирует».
Этот мир напрягал Стива, оставаясь непонятным именно из-за стремления всё и вся перевести в денежный эквивалент.
— Лейтенант, — впервые обратился к нему Стив, внимательно разглядывая. — Вас назначили в мои няньки по причине отстранения по медицинским причинам?
Рамлоу явно пострадал в какой-то заварушке. Лицо породистого мудака было расцвечено синяками и кровоподтёками. Выбритый, заклеенный пластырем затылок. Фонари под обоими глазами. Разбитые губы. Красавец, одним словом.
— Брок, — сказал Рамлоу. — Давай уж по имени. По медицинским-то по медицинским, но жопой чую, что Фьюри бы мне тебя в любом случае подсунул. А потому что нет людей, чтобы дернуть кого-то тебя адаптировать. Сейчас, считай, Страйк без головы — так тем более людей нет. В последней заварушке треть ударной группы зацепило, не только меня. Ну и потом, ты военный, я военный — может, Фьюри решил, мы с тобой лучше поладим, чем толпа штатских психологов и психотерапевтов.
Брок открыл окно и закурил, стряхивая пепел в тяжелую серую пепельницу из косо срезанной гильзы от малокалиберного снаряда.
— Дом мой, правила в нем тоже мои, — начал он. — Я порядок люблю. И чистоту. Пидорасить все вручную и углы языком вылизывать не надо, на все есть техника. Завтра прошвырнемся, купим тебе шмоток, и я покажу, что к чему и как. С тебя уборка, с меня готовка. Годится?
— А ты хваткий малый, — хмыкнул Стив. — Вполне. Мне всё равно надо чем-то занимать руки. И ещё раз спасибо. Я рад, что меня поручили тебе, никогда не любил больницы.
Стив потёр шею, явственно ощущая першение в горле от преследовавшей его в детстве ангины. Сыворотка и разогнанный метаболизм с регенерацией справлялись со всем, что случалось с его телом, но психосоматику никто так и не смог убрать, и Стива иногда накрывало, как в детстве, сдавливало бронхи, рвало лёгкие удушливым кашлем, подбрасывая температуру на возможный максимум и тут же отпуская, будто ничего и не было. Стив держался, стараясь в такие моменты быть подальше от кого бы то ни было, пережидал, возвращаясь, когда до организма наконец доходило — здоров и не может болеть.
— Ты объяснишь, как пользоваться этой… техникой?
— И объясню, и инструкции выдам, — пообещал Брок. — Ты как, жесткие матрацы любишь? У меня мягких нет. Пойдем, комнату покажу.
Вторая спальня в его квартире была поменьше основной, с минимумом мебели. Встроенный шкаф с зеркалом, двуспальная кровать с жестким матрасом, ванная — унитаз, умывальник, душевая кабинка.
— Постельное и полотенца в шкафу, — объяснял Брок. — Если свет будет мешать, можешь опустить роллеты. С балкона есть выход на пожарную лестницу. Видов из окна никаких, напротив такой же дом. Гигиенические принадлежности в аптечке над раковиной. Да, сейчас пена для бритья в баллонах, просто нажимаешь на кнопку и она сразу пеной выходит. На раковине жидкое мыло, гель для душа — жидкое мыло для тела, шампунь — для волос. Вручную не стирай, в подвале есть прачечная, я там стираю и сушу. Утюг и гладильная доска в кладовой, покажу завтра. Если хочешь — мойся и спи, не хочешь — телек посмотрим. Книг у меня мало, но есть, главное — ставь откуда взял и уголки не загибай. Интернет и прочие прелести современности начнем осваивать завтра. Тебе телефон выдали? Должны были выдать.
Стив хмыкнул. Вот за что он любил военных — это за умения подавать информацию чётко и ясно, дозированными порциями, не засоряя мозг совершенно ненужной информацией.
— Выдали, — кивнул Стив, вытащив из кармана кусок чёрного пластика. — Но инструкций к нему не прилагалось. Брок, если можно, я хотел бы поспать. Слишком всего много для одного дня.
Брок хлопнул Роджерса по крепкому плечу.
— Отдыхай, — сказал он. — Если понадоблюсь — моя первая дверь направо. Подъем в шесть. Завтра суббота. Завтракаем, зарядка — и поедем покупать тебе шмотки.
Брок вышел из гостевой спальни, плотно прикрыв за собой дверь. Прибрал на кухне, сунул посуду в посудомойку, запустил. Зарядил с вечера кофеварку, выставил на шесть двадцать. Проверил, хватит ли в холодильнике еды на завтра или придется покупать. Взял из холодильника две бутылки безалкогольного пива и устроился перед телевизором смотреть, как «Янки» гоняют «Вайт сокс».
С Роджерсом было хреново. Роджерсу было хреново. Но Брок не собирался кидаться в эту кашу очертя голову. Успеется. Роджерс явно не из тех, кто распахивает душу перед первым встречным, а именно первым встречным Рамлоу для него и был.
Пока комментатор озвучивал матч, Брок взял планшет и порылся в истории Капитана Америка. Что там ложь, пиздежь и пропаганда, он отлично понимал и так, но надеялся, что основные факты все-таки не переврали. Брок хотел найти причину, по которой доблестный Капитан Америка решил покончить с собой.
Пройдя по ссылкам по каждому из Ревущих Коммандос, Брок с удивлением выяснил, что все они, кроме снайпера Дж. Б. Барнса и собственно Кэпа дожили до конца войны и умерли своей смертью в положенный срок. А вот Барнс…
Брок зарылся в его биографию. Старше Кэпа на год, родом из того же района, призван в 1943-м, сержант, снайпер. Погиб во время операции по взятию Золы в Альпах. Тело не обнаружено. Ну, в Альпах в войну и не искали, скорее всего. И через какие-то две недели Кэп направил самолет во льды.
А, вот первая самостоятельная операция Капитана Америка — освобождение остатков сто седьмого пехотного из плена в Аззано. Кстати, Барнс был как раз в сто седьмом.
Интересно, Кэп так лихо за своим дружком ломанулся или просто остопиздело ноги в кордебалете задирать?
Барнс и Роджерс, Роджерс и Барнс… Дружки не разлей вода. Это что же, получается, Кэп свернул шею, потеряв друга детства? Любовниками они были, что ли?
Брок смотрел старые, пожелтевшие от времени фотографии Барнса, довоенные фото Роджерса, ролики старой хроники.
Может, и не были. Но друг за друга были готовы хоть в огонь, хоть в воду. А потом Кэп остался один и… рехнулся? Да нет, не похож он на чокнутого. На отчаявшегося он похож. И если подумать, для него-то, размороженного на днях, Барнс погиб — и месяца не прошло.
Брок покачал головой. Главная задача — заставить Роджерса видеть сегодняшний день, а не вчерашний, встала перед ним в полный рост. Но как к ней подступиться, Брок пока не представлял.
Оставшись один на один с этим днём, Стив бросил телефон на кровать и сел рядом, схватившись за голову. Пока события будто бы проходили мимо него, обтекая, как вода бурной реки, но сейчас он полностью осознал — засасывает. Та самая чернота, обрушившаяся на него после смерти Баки, накрывала, знакомо подсказывая варианты избавления, как тогда, в кабине самолёта, когда капитан Стивен Роджерс собственной рукой подписал себе приговор, направляя штурвал вниз. А потомки назвали это подвигом…
Стив тяжело поднялся, потёр лицо.
Баки погиб, и этого уже ничто не могло изменить, ни бог, в которого так истово верила мама, ни сам Роджерс, ни кто бы то ни было. Тогда у него в голове билась одна только мысль — найти тело и похоронить по-человечески. Пегги и Говард обещали, что как только закончится это задание, как только они разрушат тот завод, вскроют этот бункер… и так до бесконечности. А Баки так и остался лежать в альпийских снегах.
Стив приседал, отжимался и снова приседал. Физическая нагрузка позволяла хоть ненадолго отключить эмоции и попытаться оперировать только фактами.
Он поспал во льдах семьдесят лет и выжил, спасибо сыворотке.
Он молод, здоров, снова спасибо сыворотке, но нет, не надо было.
У него не осталось никого и ничего, только громкое имя прицепом из прошлого века, деяния, половину из которых он не помнит, а значит, и не совершал. Нет тех, кто помнит его живым, обычным человеком, а не лицом с агитационных плакатов и коллекционных карточек, кто-то, кто не примет всерьёз всё, что о Стивене Роджерса вещали пропагандистские ролики.
У него нет ничего. Ни времени, ни памяти, ни вещей, даже самого себя — и то не было. То, что Фьюри что-то от него надо, было понятно, но вот что конкретно? Кровь? Сейчас технический уровень вырос и, возможно, директор ЩИТа надеется разобраться, что же понамешали в сыворотку для создания Капитана Америка. Служба во благо Родины? Так сейчас есть кому стоять на страже, да и навоевался Стив, а заставить? Что же, можно посмотреть, как у них это получится. Или они научились справляться даже с такими модификантами, как он? А может, опять стоять и махать рукой, улыбаться, фотографироваться с чьими-то детьми и петь дурацкие песенки, призывая покупать облигации? Если они ещё в ходу, конечно.
Стив стянул мокрую насквозь футболку и снова опустился на пол. Фьюри хитёр, это чувствовалось, он игрок и игрок рисковый, привыкший ходить по грани, не боящийся ни бога, ни черта. Понятное дело, что без денег, документов и знания современных реалий ожившая реликвия никуда не денется, а потом одноглазый чёрт попытается найти точки давления. А значит, надо держать ухо востро с этим Броком Рамлоу. Ведь подчиняется он тому, кто доверия у Стива совсем не вызывал.
Быстро ополоснувшись в раковине — подходить к душевой кабинке со всеми этими кнопочками Стив не стал, решив оставить на другой раз освоение враждебной техники, и натянув на голое тело тесноватые короткие штаны, найденные в шкафу, вышел в коридор. Брок сказал, что он спокойно может передвигаться по дому, а значит, нет ничего плохого, если Стив попробует один из тех странных то ли фруктов, то ли овощей, купленных в супермаркете.
Часть 2
Стив ел жадно, но всё равно сдерживаясь, стараясь не накидываться на всё подряд. Привычка экономить провиант играла с ним злую шутку, заставляя отдёргивать руку от явно лишнего куска. Он прекрасно знал, сколько нужно среднестатистическому человеку для нормальной жизни, и также знал, что ему этого же количества мало, но мясо, овощи и салат были настолько хороши, что Стив почти не мог остановиться, вычищая пряный перечный соус с общей тарелки куском хлеба и, только поняв, что делает, резко отдернул руку.
— Спасибо, — ответил он, вытирая ладони тканевой салфеткой. — Очень вкусно.
Но не удержался, повёл носом, уловив сладкий запах земляники.
— Ешь, не стесняйся, — Брок отрезал себе узкий ломтик пирога и пододвинул остальной к Роджерсу. — Мороженое будешь? И не жмись, как целка в мужской казарме. Ты большой мужик с разогнанным метаболизмом, тебе надо много и качественно есть, иначе организм сам себя сожрет. Тебе этого разве не говорили?
читать дальшеЕму нравилось, как Роджерс ел. Быстро, но аккуратно, с аппетитом, но без жадности. Брок любил готовить и не любил вчерашнюю еду. А готовить на себя одного было слишком тоскливо.
Пирог был выше всяких похвал. Отправив в рот небольшой кусок, Стив зажмурился. Он никогда не ел такого. Местная ребятня в Европе во время войны выбирала всю землянику, едва та успевала поспевать, а покупать мелкие странноватые на вкус ягодки на рынке он не мог себе позволить, что уж говорить о целом пироге. Землянику Стив ел лишь однажды, и так и не смог выведать у Баки, где он взял не несколько ягодок, а аж две горсти.
Не думать о Баки не получалось, но и руки работали сами собой, отправляя в рот кусок за куском.
— Никогда такого не ел, лейтенант, вы прекрасно готовите. Спасибо, — улыбнулся Стив и только тогда понял, что весь пирог достался ему и Рамлоу едва успел ухватить себе небольшой кусочек.
— Мне больше не положено, — объяснил Брок, поймав виноватый взгляд Роджерса. — Низкоуглеводная высокобелковая диета, чтобы жопа шире плеч не росла. Мясо еще осталось, будешь? Не оставлять же на завтра два куска.
Стив благодарно кивнул, подцепив вилкой мясо. Если быть до конца честным с самим собой, он впервые был полностью сыт, будто бы этот Рамлоу точно знал, сколько положено съедать суперсолдатам.
Переместившись на удобный диван в гостиной, Стив краем глаза наблюдал за своим новым «тюремщиком», хотя прекрасно понимал, что ничего подобного не имелось в виду. Но вся его жизнь зависела от желания Рамлоу помочь, и он не выглядел как тот, кто что-то делает из простого человеческого благородства. Как он там сказал? «Фьюри компенсирует».
Этот мир напрягал Стива, оставаясь непонятным именно из-за стремления всё и вся перевести в денежный эквивалент.
— Лейтенант, — впервые обратился к нему Стив, внимательно разглядывая. — Вас назначили в мои няньки по причине отстранения по медицинским причинам?
Рамлоу явно пострадал в какой-то заварушке. Лицо породистого мудака было расцвечено синяками и кровоподтёками. Выбритый, заклеенный пластырем затылок. Фонари под обоими глазами. Разбитые губы. Красавец, одним словом.
— Брок, — сказал Рамлоу. — Давай уж по имени. По медицинским-то по медицинским, но жопой чую, что Фьюри бы мне тебя в любом случае подсунул. А потому что нет людей, чтобы дернуть кого-то тебя адаптировать. Сейчас, считай, Страйк без головы — так тем более людей нет. В последней заварушке треть ударной группы зацепило, не только меня. Ну и потом, ты военный, я военный — может, Фьюри решил, мы с тобой лучше поладим, чем толпа штатских психологов и психотерапевтов.
Брок открыл окно и закурил, стряхивая пепел в тяжелую серую пепельницу из косо срезанной гильзы от малокалиберного снаряда.
— Дом мой, правила в нем тоже мои, — начал он. — Я порядок люблю. И чистоту. Пидорасить все вручную и углы языком вылизывать не надо, на все есть техника. Завтра прошвырнемся, купим тебе шмоток, и я покажу, что к чему и как. С тебя уборка, с меня готовка. Годится?
— А ты хваткий малый, — хмыкнул Стив. — Вполне. Мне всё равно надо чем-то занимать руки. И ещё раз спасибо. Я рад, что меня поручили тебе, никогда не любил больницы.
Стив потёр шею, явственно ощущая першение в горле от преследовавшей его в детстве ангины. Сыворотка и разогнанный метаболизм с регенерацией справлялись со всем, что случалось с его телом, но психосоматику никто так и не смог убрать, и Стива иногда накрывало, как в детстве, сдавливало бронхи, рвало лёгкие удушливым кашлем, подбрасывая температуру на возможный максимум и тут же отпуская, будто ничего и не было. Стив держался, стараясь в такие моменты быть подальше от кого бы то ни было, пережидал, возвращаясь, когда до организма наконец доходило — здоров и не может болеть.
— Ты объяснишь, как пользоваться этой… техникой?
— И объясню, и инструкции выдам, — пообещал Брок. — Ты как, жесткие матрацы любишь? У меня мягких нет. Пойдем, комнату покажу.
Вторая спальня в его квартире была поменьше основной, с минимумом мебели. Встроенный шкаф с зеркалом, двуспальная кровать с жестким матрасом, ванная — унитаз, умывальник, душевая кабинка.
— Постельное и полотенца в шкафу, — объяснял Брок. — Если свет будет мешать, можешь опустить роллеты. С балкона есть выход на пожарную лестницу. Видов из окна никаких, напротив такой же дом. Гигиенические принадлежности в аптечке над раковиной. Да, сейчас пена для бритья в баллонах, просто нажимаешь на кнопку и она сразу пеной выходит. На раковине жидкое мыло, гель для душа — жидкое мыло для тела, шампунь — для волос. Вручную не стирай, в подвале есть прачечная, я там стираю и сушу. Утюг и гладильная доска в кладовой, покажу завтра. Если хочешь — мойся и спи, не хочешь — телек посмотрим. Книг у меня мало, но есть, главное — ставь откуда взял и уголки не загибай. Интернет и прочие прелести современности начнем осваивать завтра. Тебе телефон выдали? Должны были выдать.
Стив хмыкнул. Вот за что он любил военных — это за умения подавать информацию чётко и ясно, дозированными порциями, не засоряя мозг совершенно ненужной информацией.
— Выдали, — кивнул Стив, вытащив из кармана кусок чёрного пластика. — Но инструкций к нему не прилагалось. Брок, если можно, я хотел бы поспать. Слишком всего много для одного дня.
Брок хлопнул Роджерса по крепкому плечу.
— Отдыхай, — сказал он. — Если понадоблюсь — моя первая дверь направо. Подъем в шесть. Завтра суббота. Завтракаем, зарядка — и поедем покупать тебе шмотки.
Брок вышел из гостевой спальни, плотно прикрыв за собой дверь. Прибрал на кухне, сунул посуду в посудомойку, запустил. Зарядил с вечера кофеварку, выставил на шесть двадцать. Проверил, хватит ли в холодильнике еды на завтра или придется покупать. Взял из холодильника две бутылки безалкогольного пива и устроился перед телевизором смотреть, как «Янки» гоняют «Вайт сокс».
С Роджерсом было хреново. Роджерсу было хреново. Но Брок не собирался кидаться в эту кашу очертя голову. Успеется. Роджерс явно не из тех, кто распахивает душу перед первым встречным, а именно первым встречным Рамлоу для него и был.
Пока комментатор озвучивал матч, Брок взял планшет и порылся в истории Капитана Америка. Что там ложь, пиздежь и пропаганда, он отлично понимал и так, но надеялся, что основные факты все-таки не переврали. Брок хотел найти причину, по которой доблестный Капитан Америка решил покончить с собой.
Пройдя по ссылкам по каждому из Ревущих Коммандос, Брок с удивлением выяснил, что все они, кроме снайпера Дж. Б. Барнса и собственно Кэпа дожили до конца войны и умерли своей смертью в положенный срок. А вот Барнс…
Брок зарылся в его биографию. Старше Кэпа на год, родом из того же района, призван в 1943-м, сержант, снайпер. Погиб во время операции по взятию Золы в Альпах. Тело не обнаружено. Ну, в Альпах в войну и не искали, скорее всего. И через какие-то две недели Кэп направил самолет во льды.
А, вот первая самостоятельная операция Капитана Америка — освобождение остатков сто седьмого пехотного из плена в Аззано. Кстати, Барнс был как раз в сто седьмом.
Интересно, Кэп так лихо за своим дружком ломанулся или просто остопиздело ноги в кордебалете задирать?
Барнс и Роджерс, Роджерс и Барнс… Дружки не разлей вода. Это что же, получается, Кэп свернул шею, потеряв друга детства? Любовниками они были, что ли?
Брок смотрел старые, пожелтевшие от времени фотографии Барнса, довоенные фото Роджерса, ролики старой хроники.
Может, и не были. Но друг за друга были готовы хоть в огонь, хоть в воду. А потом Кэп остался один и… рехнулся? Да нет, не похож он на чокнутого. На отчаявшегося он похож. И если подумать, для него-то, размороженного на днях, Барнс погиб — и месяца не прошло.
Брок покачал головой. Главная задача — заставить Роджерса видеть сегодняшний день, а не вчерашний, встала перед ним в полный рост. Но как к ней подступиться, Брок пока не представлял.
Оставшись один на один с этим днём, Стив бросил телефон на кровать и сел рядом, схватившись за голову. Пока события будто бы проходили мимо него, обтекая, как вода бурной реки, но сейчас он полностью осознал — засасывает. Та самая чернота, обрушившаяся на него после смерти Баки, накрывала, знакомо подсказывая варианты избавления, как тогда, в кабине самолёта, когда капитан Стивен Роджерс собственной рукой подписал себе приговор, направляя штурвал вниз. А потомки назвали это подвигом…
Стив тяжело поднялся, потёр лицо.
Баки погиб, и этого уже ничто не могло изменить, ни бог, в которого так истово верила мама, ни сам Роджерс, ни кто бы то ни было. Тогда у него в голове билась одна только мысль — найти тело и похоронить по-человечески. Пегги и Говард обещали, что как только закончится это задание, как только они разрушат тот завод, вскроют этот бункер… и так до бесконечности. А Баки так и остался лежать в альпийских снегах.
Стив приседал, отжимался и снова приседал. Физическая нагрузка позволяла хоть ненадолго отключить эмоции и попытаться оперировать только фактами.
Он поспал во льдах семьдесят лет и выжил, спасибо сыворотке.
Он молод, здоров, снова спасибо сыворотке, но нет, не надо было.
У него не осталось никого и ничего, только громкое имя прицепом из прошлого века, деяния, половину из которых он не помнит, а значит, и не совершал. Нет тех, кто помнит его живым, обычным человеком, а не лицом с агитационных плакатов и коллекционных карточек, кто-то, кто не примет всерьёз всё, что о Стивене Роджерса вещали пропагандистские ролики.
У него нет ничего. Ни времени, ни памяти, ни вещей, даже самого себя — и то не было. То, что Фьюри что-то от него надо, было понятно, но вот что конкретно? Кровь? Сейчас технический уровень вырос и, возможно, директор ЩИТа надеется разобраться, что же понамешали в сыворотку для создания Капитана Америка. Служба во благо Родины? Так сейчас есть кому стоять на страже, да и навоевался Стив, а заставить? Что же, можно посмотреть, как у них это получится. Или они научились справляться даже с такими модификантами, как он? А может, опять стоять и махать рукой, улыбаться, фотографироваться с чьими-то детьми и петь дурацкие песенки, призывая покупать облигации? Если они ещё в ходу, конечно.
Стив стянул мокрую насквозь футболку и снова опустился на пол. Фьюри хитёр, это чувствовалось, он игрок и игрок рисковый, привыкший ходить по грани, не боящийся ни бога, ни черта. Понятное дело, что без денег, документов и знания современных реалий ожившая реликвия никуда не денется, а потом одноглазый чёрт попытается найти точки давления. А значит, надо держать ухо востро с этим Броком Рамлоу. Ведь подчиняется он тому, кто доверия у Стива совсем не вызывал.
Быстро ополоснувшись в раковине — подходить к душевой кабинке со всеми этими кнопочками Стив не стал, решив оставить на другой раз освоение враждебной техники, и натянув на голое тело тесноватые короткие штаны, найденные в шкафу, вышел в коридор. Брок сказал, что он спокойно может передвигаться по дому, а значит, нет ничего плохого, если Стив попробует один из тех странных то ли фруктов, то ли овощей, купленных в супермаркете.
@темы: марвел, Роджерс, Рамлоу, Стив/Брок, @PaleFire, Чистота и порядок, au
-
-
25.01.2018 в 21:14