«Ебись оно всё конем!!!»
Искушение
Второй месяц пребывания на полузаброшенной Базе на Аляске подошёл к концу. Брок не знал, за каким хером они здесь тусуются всем отрядом вместе с Зимним, что охраняют, но уже конкретно так подзадолбался сидеть на одном месте.
Самым главным испытанием была скука.
Ладно бы их заставляли что-то делать. Ну хоть что-то. Хоть базу из небытия вернуть, целину вспахивать, лес валить, но нет, начальство приказало сидеть тихо, как мышки, не высовываться, сторожить Зимнего и ни в коем случае не показываться людям.
Вот как? А жрать что? Вы пробовали два месяца сидеть на концентратах и обычном солдатском пайке, урезанного типа?
Если летом в лесу ещё можно было раздобыть что-то съестное, то вот со скукой ничего сделать не получалось.
— Говорят, от безделья усиливается паранойя, — как-то бросила Мэй в один из вечеров, когда Таузиг пожаловался, что по ночам слышат тихие шаги по коридору недалеко от кабинета, где расположился командир.
Брок тогда поржал, потому что сам не слышал абсолютным образом ничего. Но слова почему-то запали в сознание и отказывались его покидать.
Усиливается паранойя.
Бред же?
Именно.
Вот только и он начал замечать странное. Кто-то трогал его сигареты. Нет, не воровал по одной или целой пачкой, а именно трогал. Потому что ну не так он их оставлял прежде чем отойти ко сну. На утро пачка была хоть сколько то, но была сдвинута в сторону, либо лежала на другом боку. Брок бы даже понял, если бы курево пропадало, но этот неизвестный ни одной сигареты не взял.
И Брок стал следить.
Оставлял включёнными камеры. Бесполезно.
Расставил жучки. Не помогло.
Даже пробовал не спать, но тогда неизвестный сигаретный фетишист просто не приходил. В какой-то момент Брок не выдержал и собрал в бывшей столовой весь немного расслабившийся от безделья отряд.
— Так, какая зараза шляется ко мне ночью и сигареты лапает? — рыкнул он сам понимая абсурдность вопроса, но терпению и правда пришёл конец. Брок уже тени по углам видеть начал, недалеко осталось до мании преследования.
— В смысле — лапает? — уточнил Роллинз, как-то нехорошо глянув на командира.
Повисло тяжелое молчание. Брок хмуро оглядывал своих бойцов, они в недоумении смотрели на него.
— Да! Я же говорил! — завопил Таузиг. — А вы не верили! Я почти каждую ночь слышу как кто-то шляется. Электричество мигало ещё.
— Ага, ещё скажи полтергейсты сквозь стены ходили, — фыркнул Лаки.
Брок с тяжёлым вздохом махнул рукой, отпуская бойцов. Кто-то ходит. Электричество мигает. Он знал все это и без Таузига, но понятнее не становилось.
Кто ходит?
Толкнув дверь в свою импровизированную комнату, Брок замер на пороге. Около его раскладушки с сигаретной пачкой в руках стоял Зимний и с каким-то странным, непривычным выражением на лице нюхал торчащие из пачки сигаретные фильтры.
— Не понял, — выдавил из себя, Брок.
Зимний вздрогнул и поднял на Брока удивительно ясный и счастливый взгляд.
— Так папа пах, я помню, — прошелестел он и… улыбнулся, но тут же посерьезнел, какое-то детское светлое счастье сменилось ужасом, Зимний выронил пачку, попятился, уперевшись спиной в стены. — Не говори, — зачастил он. — Дестабилизация. Опасно. Не говори. Техники не должны знать. Зимний. Зимнему нельзя помнить.
Тут все встало на свои места. И ночные вылазки, и мигающее электричество, от которого сбоили любые следилки, и тихие шаги у двери, и вечно возникающий из ниоткуда Зимний, стоило Броку только закурить.
У каждого было своё наваждение, свой собственный наркотик, то, что делало нас живыми. У Зимнего — воспоминания. То самое запретное.
Брок подхватил с пола пачку, выбил из пачки одну сигарету, прикурил, затянулся и выпустил в потолок струйку дыма.
— Располагайся, Зимний.
Второй месяц пребывания на полузаброшенной Базе на Аляске подошёл к концу. Брок не знал, за каким хером они здесь тусуются всем отрядом вместе с Зимним, что охраняют, но уже конкретно так подзадолбался сидеть на одном месте.
Самым главным испытанием была скука.
Ладно бы их заставляли что-то делать. Ну хоть что-то. Хоть базу из небытия вернуть, целину вспахивать, лес валить, но нет, начальство приказало сидеть тихо, как мышки, не высовываться, сторожить Зимнего и ни в коем случае не показываться людям.
Вот как? А жрать что? Вы пробовали два месяца сидеть на концентратах и обычном солдатском пайке, урезанного типа?
Если летом в лесу ещё можно было раздобыть что-то съестное, то вот со скукой ничего сделать не получалось.
— Говорят, от безделья усиливается паранойя, — как-то бросила Мэй в один из вечеров, когда Таузиг пожаловался, что по ночам слышат тихие шаги по коридору недалеко от кабинета, где расположился командир.
Брок тогда поржал, потому что сам не слышал абсолютным образом ничего. Но слова почему-то запали в сознание и отказывались его покидать.
Усиливается паранойя.
Бред же?
Именно.
Вот только и он начал замечать странное. Кто-то трогал его сигареты. Нет, не воровал по одной или целой пачкой, а именно трогал. Потому что ну не так он их оставлял прежде чем отойти ко сну. На утро пачка была хоть сколько то, но была сдвинута в сторону, либо лежала на другом боку. Брок бы даже понял, если бы курево пропадало, но этот неизвестный ни одной сигареты не взял.
И Брок стал следить.
Оставлял включёнными камеры. Бесполезно.
Расставил жучки. Не помогло.
Даже пробовал не спать, но тогда неизвестный сигаретный фетишист просто не приходил. В какой-то момент Брок не выдержал и собрал в бывшей столовой весь немного расслабившийся от безделья отряд.
— Так, какая зараза шляется ко мне ночью и сигареты лапает? — рыкнул он сам понимая абсурдность вопроса, но терпению и правда пришёл конец. Брок уже тени по углам видеть начал, недалеко осталось до мании преследования.
— В смысле — лапает? — уточнил Роллинз, как-то нехорошо глянув на командира.
Повисло тяжелое молчание. Брок хмуро оглядывал своих бойцов, они в недоумении смотрели на него.
— Да! Я же говорил! — завопил Таузиг. — А вы не верили! Я почти каждую ночь слышу как кто-то шляется. Электричество мигало ещё.
— Ага, ещё скажи полтергейсты сквозь стены ходили, — фыркнул Лаки.
Брок с тяжёлым вздохом махнул рукой, отпуская бойцов. Кто-то ходит. Электричество мигает. Он знал все это и без Таузига, но понятнее не становилось.
Кто ходит?
Толкнув дверь в свою импровизированную комнату, Брок замер на пороге. Около его раскладушки с сигаретной пачкой в руках стоял Зимний и с каким-то странным, непривычным выражением на лице нюхал торчащие из пачки сигаретные фильтры.
— Не понял, — выдавил из себя, Брок.
Зимний вздрогнул и поднял на Брока удивительно ясный и счастливый взгляд.
— Так папа пах, я помню, — прошелестел он и… улыбнулся, но тут же посерьезнел, какое-то детское светлое счастье сменилось ужасом, Зимний выронил пачку, попятился, уперевшись спиной в стены. — Не говори, — зачастил он. — Дестабилизация. Опасно. Не говори. Техники не должны знать. Зимний. Зимнему нельзя помнить.
Тут все встало на свои места. И ночные вылазки, и мигающее электричество, от которого сбоили любые следилки, и тихие шаги у двери, и вечно возникающий из ниоткуда Зимний, стоило Броку только закурить.
У каждого было своё наваждение, свой собственный наркотик, то, что делало нас живыми. У Зимнего — воспоминания. То самое запретное.
Брок подхватил с пола пачку, выбил из пачки одну сигарету, прикурил, затянулся и выпустил в потолок струйку дыма.
— Располагайся, Зимний.
-
-
11.11.2019 в 17:45-
-
11.11.2019 в 17:47-
-
11.11.2019 в 18:05-
-
11.11.2019 в 23:12