«Ебись оно всё конем!!!»
Я. Он. Мы.
Глава 5
На третий день они вышли к людям, шумно, не скрываясь, вывалились из леса, заставив вздрогнуть и схватиться за лопату какого-то заросшего по самые глаза бородой мужика.
Это потом Стив выяснил, в какие дебри их забросила судьба в виде осколков Гидры. На что Блэкки, кое-как согласившийся только на это имя, странно было и его звать Гидрой, лишь досадливо фыркал, обвиняя всех и вся в халатном отношении к делу, бурчал про дисциплину, верность идеям и полное отсутствие поклонения своему древнему символу.
Брок ржал и напоминал, что символу хорошо бы заткнуться и не злить Стива, но тогда начинался форменный шантаж. Блэкки строил умильные зубастые рожицы из-за плеча Брока, и уже Стиву жаловался на несправедливые обвинения в свой адрес. Вспоминал былые времена, сетовал на возраст, на отсутствие доступных девственниц и шоколада. А Стив старался не реагировать, чтобы не распалять его ещё сильнее. Им всем троим ещё предстояло выбраться из самого медвежьего угла Аляски. Хорошо хоть у бородатого и слегка зашуганного мужика, оказавшегося местным отшельником, обнаружился неплохой спутниковый телефон.
читать дальше— Что значит — ты не полетишь со мной? — удивился Стив и еще больше изумился , когда понял, что разговаривать они будут вдвоём.
— Вот так, Стив, — пожал плечами Брок, закурил самокрутку с собственноручно выращенным лесником табаком, зажмурился от удовольствия. — Хватит с нас лабораторий, устали, я устал. Заебался. Дай немного пожить без пригляда сильных мира сего. Поверь, даже твоего авторитета может не хватить для Фьюри и иже с ним. Мифическое благо страны у таких всегда перевешивает даже здравый смысл, что уж говорить о такой эфемерной субстанции как дружба. Так что, прости, но мы с тобой не полетим.
Стив обмер. Внутри снова разливалась знакомая пустота, вытягивая всё накопленное за последние сутки тепло. Боль резанула по сердцу тупой, чуть зазубренной кромкой, пуская кровь.
Вот значит как. Кончилась любовь вместе с лесом, путешествием и осенью. Пришла зима. А ведь Брок ему ничем не был обязан, Блэкки тем более, но Стиву было плохо. Он ведь действительно успел себе напридумывать какое-то глупое счастливое "после", наполнить его ещё не свершившимися событиями, и прогадал. Брок, видимо, имел в виду что-то другое, когда шептал в зацелованные губы о любви, о том, что никогда не отпустит. Действительно — не отпустит, не сможет Стив такое забыть. Такого Брока.
— Херню надумал.
Из-за плеча Брока показалась голова неожиданно серьезного Блэкки.
— Действительно, херню, — качнул головой Брок, искоса глянул на часы, поморщился, но все равно дёрнул Стива на себя. — Ведь ты не единственный, кто не врёт, — он смотрел Стиву прямо в глаза, смотрел так, что у того снова частило сердце, и ноги начинали слабеть, отдаваясь в пах сладким томлением. — Ты наш, запомни это. Наш со всеми потрохами. Да, мы не полетим с тобой. Да, из нас не выйдет счастливой семьи. Не получится купить домик с белым заборчиком, завести собаку. И не потому, что не хотим, хотим, Стив, очень хотим. Мы оба, — Блэкки кивнул. — И мы вернёмся, когда волна уляжется.
Спросить ещё хоть что-то Стив не успел. Стоило вдалеке загудеть вертолетным винтам, Брок отступил в тень, наливаясь чернотой Блэкки, срастаясь с ним, немного грустно улыбнулся и чёрным росчерком выскользнул в крохотное окошко приземистого домика лесника, скрываясь в лесу.
— Вот и поговорили, — вздохнул Стив.
Сразу как-то расхотелось возвращаться в цивилизацию. Зачем оно ему всё, когда за последние сутки в лесу в жизни прибавилось тепла и смысла намного больше, чем за все прошлые годы? Вот взойдёт он на борт джета — и что дальше? Новая-старая борьба с ветряными мельницами? Попытки спасти мир? Стычки с бандитами, остатками Гидры, инопланетянами, разбушевавшимися богами, собственным правительством? Как же они раньше справлялись без него? Мир не рухнул же? А ведь ему самому всё это давно уже не нужно. Давно… вот уже как почти трое суток, с тех пор, как он проснулся в душной тёмной камере с разговорчивым соседом за стеной.
Стив вышел на улицу, сел на крыльцо, устало глядя на приближающуюся точку транспортника.
Зачем он связался с Тони? Можно же было пройти мимо этого одиноко стоящего домика, снова углубиться в лес, найти там себе полянку недалеко от ручья и… Что “и”? Дом там выстроить? Хозяйством обзавестись? Начинать утро с горячего секса и кормления очередного приблудившегося медведя? Мечты-мечты.
Внутренний голос попытался робко напомнить о долге, очень робко, несмело. Да и как быть, если сам Брок не хотел такой жизни?
Стив потёр переносицу, закрыл глаза.
Цивилизация, вот она, всё ближе с каждым ударом сердца, гудит винтами, заглушая перепуганных птиц. А Брок и Блэкки где-то там, между деревьев, прячутся, провожая взглядом, или уже давно скрылись, чтобы чувствительные сенсоры Тони не засекли, тут Стив прекрасно мог его понять. Однажды побывав подопытным, возвращаться под “микроскоп” даже ему не хотелось, несмотря на то, что он пошёл на это добровольно.
— Стив!
На его плечах сомкнулись знакомые ладони, Баки взволнованно заглянул в глаза, нависнув над ним, тряхнул хорошенько. Как только внизу оказался? Джет ведь не сел ещё.
— Стив, Иисусе, как я перепугался, мы все перепугались. Где ты был? Как здесь оказался?
Он ещё что-то спрашивал, но Стив не мог ответить, не знал, что именно стоит рассказать другу. Он поднялся, обнял Баки крепко-крепко, но с обреченностью умирающего осознал — его тепла преступно мало, не хватает заполнить зияющую дыру в душе. Только сердце всё ещё верило Броку, упорно надеясь на это его "вернёмся".
Баки словно понял его без слов, приобнял за плечи и повёл к приземлившемуся джету.
Нужно было заново учиться жить.
Из кабины выглянул Сокол, улыбнулся, махнул Стиву рукой.
— Хорошо, что ты нашёлся, дружище.
Жаль только, сам Стив не разделял этой радости.
Дни потекли своим чередом. Разбирательства, выяснения, как и где пропала целая группа поддержки во главе с самим Капитаном Америкой. Всё это сплелось в сплошную череду допросов, тестов. Кровь на анализ брать было бесполезно. Разогнанный метаболизм ещё в первые сутки сжёг всю дрянь, которой Стива накачали.
Баки рвал и метал, ругался с докторами, в один голос твердившими, что полковник Роджерс в полном порядке и вполне способен вернуться к работе. Наорал на Фьюри, гонявшего Стива на допрос чуть ли не каждый день. Наехал на Сокола с его утренним пробежками. Чуть не откусил голову Тони, в этот момент очень напоминая вспыльчивого Блэкки, за попытку просветить Стива на каком-то ультрасовременном сканере, способном чуть ли не на волшебство. А Стив хандрил, впервые позволил сам себе развалиться на части практически в буквальном смысле.
Не хотелось ничего: ни вставать, ни ехать в зал или на Базу, ни тренировать новую группу прикрытия, ни общаться с кем бы то ни было, кроме, разве что, Баки. Он ел и пил-то скорее по инерции, потому что организм настойчиво требовал восполнить баланс воды и энергии.
— Так! — в какой-то момент Баки не выдержал и усадил Стива перед собой на диван, вручил пинтовую кружку с горьким, густым, как смола, кофе. — Либо ты мне всё сам расскажешь, либо я найду его и оторву яйца под корень!
— Кого? — закашлявшись, выпал Стив, и тут же удостоился знаменитого взгляда "ты дебил?" от Баки, понурился, сильнее обхватил ладонями кружку.
— Вот-вот, мелкий, — Баки легонько толкнул его в плечо. — Кому угодно врать можешь, а мне не надо. Думаешь, я не знаю, что ты в архивах ЩИТа и Гидры роешь уже пару недель? Рамлоу, конечно, мудень честный, но только тупой, как твои дружки, не поймёт, чего тебя так его судьба взволновала. Так что рассказывай, где и при каких условиях ваши дорожки снова пересеклись.
Говорить было сложно, но Стив выложил всё. И собственные эмоции, чувства, умозаключения, и то, что рассказал сам Брок о своей работе на Гидру, причины. Стив говорил-говорил-говорил, не замечая, что кофе, к которому он так толком и не притронулся, полностью остыл, не чувствуя как руки подрагивают. А Баки слушал, не перебивая, не переспрашивая. И только когда Стив, наконец, замолчал, в конец посадив голос, тяжело вздохнул:
— Они, всё-таки, доработали тот проект, — взгляд Баки сделался задумчивым, у уголков губ пролегли тревожные тени, ярче выделив морщинки. — И этот мудак попал под раздачу. Ожидаемо и логично, что он с тобой не пошёл, Стиви. Правильно Рамлоу сказал — его бы в ЩИТе на суповой набор разобрали, а Гидрёныша сначала препарировали, рассмотрели бы со всех сторон, попробовали бы использовать, а не вышло — заспиртовали бы. Им не впервой.
Стив только вздохнул.
Понимал он всё это, прекрасно понимал. С него самого Фьюри только сейчас слез, выясняя подробности похищения, и ему было плевать, что Стив ничего не помнит вплоть до своего пробуждения в камере. Но от этого понимания легче не становилось. Сердце рвалось в неизвестном направлении, умоляя отыскать, выяснить, вернуть. Ему было всё равно на доводы разума, на время и расстояние, оно хотело быть рядом с Броком и, черт возьми, со странным Блэкки.
— Он вернётся, мелкий, — тихо проговорил Баки, приобнял Стива за плечи. — Такие, как он, всегда возвращаются, даже с того света.
Ох как Стиву хотелось в это верить.
***
Со временем приходить домой стало проще. Стив снова загружал себя работой, тренировками в зале, на стрельбище, лишь бы не сидеть в тишине кабинета, бесцельно пялясь в монитор или с упорством маньяка выискивая на камерах слежения, через систему распознавания лиц СтаркИндастриз, хоть кого-то, похожего на Брока.
— Стиви, не умей он прятаться, давно был бы мёртв, — пожимал плечами Баки, но Стив знал — и он ищет, используя все возможные связи.
Дома почему-то Стиву становилось проще, совсем чуть-чуть. Словно родные стены и правда помогали ждать, справляться со жгучим желанием куда-то бежать, что-то постоянно делать, давая возможность выдохнуть, отпустить ненадолго себя, прекратить притворяться сильным, непоколебимым, улыбаться через силу. Дома он мог быть собой. Только от мысли о том, что с Броком могло что-то случиться, его могли выследить гидровцы, убить или вернуть в лабораторию, делалось тошно. Но Стив крепился. Да и ничего другого ему не оставалось.
Невозможно найти того, кто не желает быть найденным.
Пока однажды он не заметил странное — на кухне сама собой появилась кружка. Обычная чёрная кружка с белыми скрещенными костями на матовом боку. Стив не помнил, чтобы покупал такую, да и зачем, для гостей у них с Баки были несколько одинаковых белых кружек, ничем не отличающихся друг от друга. Баки тоже лишь плечами пожал и, похоже, вообще не обратил никакого внимания на находку Стива.
Дальше больше: смутно знакомая туалетная вода на полочке в ванной комнате, вторая зубная щётка, тоже чёрная, и явно не новая в стаканчике рядом со щёткой Стива, банка кофе на кухне, пиво в холодильнике, какой-то дурацкий значок с Гавайев на его дверце.
— Мелкий, а ты не понимаешь, да? — с усмешкой спросил Баки, когда Стив поражённо рассматривал странную перестановку на полке с книгами, пополненную тяжёлыми томами про оружие и мотоспорт.
— Чего не понимаю? — со вздохом спросил Стив, на которого свалилось осознание того, что он вообще без понятия, что происходит.
— Твой мудак к тебе переезжает потихоньку, вот и всё.
Баки хлопнул пораженно замершего Стива по плечу и, что-то крикнув из коридора, умчался по своим делам.
— Переезжает? Брок?
А ведь и правда, похоже на то. Вещей-то с каждым днём и правда становилось всё больше и больше. Только почему сам Стив об этом не подумал? Он ведь уже десяток раз просматривал данные сигнализации, стараясь понять, кто и когда бедокурит в их доме, сам пробовал следить, даже камеру поставил. Но на следующий день обнаружил её разобранной на кухонном столе и продолжил со смирением наблюдать за странностями, творящимися вокруг. Раз уж даже Баки не выказывал беспокойства и предложил поглядеть, что будет дальше.
Но почему Брок не показывался, Стив понять не мог. Он приходил с работы, надеясь однажды услышать тихую возню на кухне, бряцанье посуды или шум воды в ванной. Ложился спать, ожидая что вот-вот — и со спины прижмётся горячее сильное тело. Просыпался, слепо шаря по постели в поисках Брока, но так никого там и не находил. Вторая подушка оставалась на месте.
— Придурок! — крикнул Стив, когда ждать новой вещи в доме стало уже совсем невмоготу. — Как же ты меня раздражаешь!
— А я думал, ты нам рад будешь.
Стив вздрогнул, жар плеснул в лицо краской смущения, обжег лихорадочно забившееся сердце, заставив на мгновение зажмуриться, отсчитать до десяти. А вдруг показалось? Вдруг это нервная система, вконец измучившись, решила хоть таким образом унять боль в груди? Стив резко, порывисто развернулся на голос и замер, разглядывая сидящего на подоконнике Брока. Настоящего…
— Господи, — выдохнул Стив, провел ладонью по лицу.
Он снова закрыл глаза, хотел было податься вперёд, но в тот же миг Брок обнял его сам, обхватил всеми четырьмя руками, вжал в себя, коснулся губами виска, скулы, обновляя метки.
— Хорошо, — выдохнул Стив, чувствуя, как его ведёт от знакомого запаха, прикосновения длинного гибкого языка Блэкки к шее, его бесстыжих рук везде.
Тысяча вопросов, теснившаяся всего пару минут назад в голове, отпала сама собой. Зачем спрашивать, когда можно снова почувствовать всем собой приязнь этих двоих, их спаянное желание, своеобразную любовь, вновь позволить им пробраться себе под кожу, раствориться наркотиком в крови?
Стиву снова было хорошо. Он громко просительно стонал, почти скулил на одной ноте, обхватив Брока за шею, выдыхал ему в губы безмолвные просьбы не останавливаться, не уходить, не оставлять никогда, и умирал от ответных просьб, пойманных на выдохе, скромных, едва слышны, но самых невероятно желанных.
Снова слова потеряли свой вес и смысл.
Оказавшись в спальне, Стив не удивился осведомленности Брока, когда его разложили на постели, вылизывая со всех сторон. Он мог только хватать воздух ртом, жмуриться до слез от удовольствия, когда длинный гибкий язык Блэкки проникал в него всё глубже, лаская, растягивая и настолько правильно потираясь о простату, что Стиву стоило огромных усилий не кончить.
— Давай, детка, — ему в висок ткнулись губы Брока, опаляя кожу дыханием. — Мы скучали, так скучали. Поцелуй меня, сладкий. Давай же.
Стив застонал. Он всем собой чувствовал распростертого Брока, терся о его пресс напряжённым, изнывающим членом, не понимая, почему тот медлит, пока разлизанного, влажного от слюны, или что там выделяла пасть Блэкки, входа не коснулось нечто крупнее его языка. Значительно крупнее.
Тело прошило электрическим разрядом. Стив непроизвольно прогнулся в спине, выпятил задницу, глянул через плечо и пьяно улыбнулся черному, бугрящемуся мускулами, явно иноземному существу, кивнул, разрешая, и упал на грудь Брока.
Он скучал, скучал по ним обоим, хотя Блэкки и знал всего чуть больше суток, но как-то сразу перестал разделять его и Брока, принял за данность, что они теперь идут только комплектом. И если там, в лесу, на колкой еловой подстилке Блэкки позволял себе только несмелые аккуратные прикосновения пальцев, то сейчас Стиву хотелось всего, что могли ему дать они оба.
— Ебать, — рвано выдохнул под ним Брок, крупно вздрогнул. — Блэк, ты скотина.
Спрашивать, что произошло, не было ни смысла, ни сил, слишком хорошо было, да и Стив дураком не был, хватило одного касания ладони, чтобы окончательно потеряться в эмоциях.
Два толстых, перевитых упругими жгутами вен члена двигались синхронно, заставляя скулить, так же синхронно подаваться навстречу, гнуться в сильных руках, прижимаясь к ходящей ходуном груди Брока, слепо целовать его губы, любить… бесконечно любить их обоих. Ведь по-другому он больше не мог. Только так, только вместе, делить этот несказанно интересный мир на троих, с его пьянящей свободой, почти полной вседозволенностью. И наплевать, что Брока до сих пор разыскивают для допроса. Наплевать на то, что Блэкки и есть та самая древняя Гидра, главный символ всего отрицательно, источник сыворотки Эрскина. Стиву было на всё наплевать. Они справятся, вот так — втроём, только втроём, пойдут против всего мира. Ведь не было больше Стива Роджерса, весь вышел. Есть только они, вместе и никак иначе.
Глава 5
На третий день они вышли к людям, шумно, не скрываясь, вывалились из леса, заставив вздрогнуть и схватиться за лопату какого-то заросшего по самые глаза бородой мужика.
Это потом Стив выяснил, в какие дебри их забросила судьба в виде осколков Гидры. На что Блэкки, кое-как согласившийся только на это имя, странно было и его звать Гидрой, лишь досадливо фыркал, обвиняя всех и вся в халатном отношении к делу, бурчал про дисциплину, верность идеям и полное отсутствие поклонения своему древнему символу.
Брок ржал и напоминал, что символу хорошо бы заткнуться и не злить Стива, но тогда начинался форменный шантаж. Блэкки строил умильные зубастые рожицы из-за плеча Брока, и уже Стиву жаловался на несправедливые обвинения в свой адрес. Вспоминал былые времена, сетовал на возраст, на отсутствие доступных девственниц и шоколада. А Стив старался не реагировать, чтобы не распалять его ещё сильнее. Им всем троим ещё предстояло выбраться из самого медвежьего угла Аляски. Хорошо хоть у бородатого и слегка зашуганного мужика, оказавшегося местным отшельником, обнаружился неплохой спутниковый телефон.
читать дальше— Что значит — ты не полетишь со мной? — удивился Стив и еще больше изумился , когда понял, что разговаривать они будут вдвоём.
— Вот так, Стив, — пожал плечами Брок, закурил самокрутку с собственноручно выращенным лесником табаком, зажмурился от удовольствия. — Хватит с нас лабораторий, устали, я устал. Заебался. Дай немного пожить без пригляда сильных мира сего. Поверь, даже твоего авторитета может не хватить для Фьюри и иже с ним. Мифическое благо страны у таких всегда перевешивает даже здравый смысл, что уж говорить о такой эфемерной субстанции как дружба. Так что, прости, но мы с тобой не полетим.
Стив обмер. Внутри снова разливалась знакомая пустота, вытягивая всё накопленное за последние сутки тепло. Боль резанула по сердцу тупой, чуть зазубренной кромкой, пуская кровь.
Вот значит как. Кончилась любовь вместе с лесом, путешествием и осенью. Пришла зима. А ведь Брок ему ничем не был обязан, Блэкки тем более, но Стиву было плохо. Он ведь действительно успел себе напридумывать какое-то глупое счастливое "после", наполнить его ещё не свершившимися событиями, и прогадал. Брок, видимо, имел в виду что-то другое, когда шептал в зацелованные губы о любви, о том, что никогда не отпустит. Действительно — не отпустит, не сможет Стив такое забыть. Такого Брока.
— Херню надумал.
Из-за плеча Брока показалась голова неожиданно серьезного Блэкки.
— Действительно, херню, — качнул головой Брок, искоса глянул на часы, поморщился, но все равно дёрнул Стива на себя. — Ведь ты не единственный, кто не врёт, — он смотрел Стиву прямо в глаза, смотрел так, что у того снова частило сердце, и ноги начинали слабеть, отдаваясь в пах сладким томлением. — Ты наш, запомни это. Наш со всеми потрохами. Да, мы не полетим с тобой. Да, из нас не выйдет счастливой семьи. Не получится купить домик с белым заборчиком, завести собаку. И не потому, что не хотим, хотим, Стив, очень хотим. Мы оба, — Блэкки кивнул. — И мы вернёмся, когда волна уляжется.
Спросить ещё хоть что-то Стив не успел. Стоило вдалеке загудеть вертолетным винтам, Брок отступил в тень, наливаясь чернотой Блэкки, срастаясь с ним, немного грустно улыбнулся и чёрным росчерком выскользнул в крохотное окошко приземистого домика лесника, скрываясь в лесу.
— Вот и поговорили, — вздохнул Стив.
Сразу как-то расхотелось возвращаться в цивилизацию. Зачем оно ему всё, когда за последние сутки в лесу в жизни прибавилось тепла и смысла намного больше, чем за все прошлые годы? Вот взойдёт он на борт джета — и что дальше? Новая-старая борьба с ветряными мельницами? Попытки спасти мир? Стычки с бандитами, остатками Гидры, инопланетянами, разбушевавшимися богами, собственным правительством? Как же они раньше справлялись без него? Мир не рухнул же? А ведь ему самому всё это давно уже не нужно. Давно… вот уже как почти трое суток, с тех пор, как он проснулся в душной тёмной камере с разговорчивым соседом за стеной.
Стив вышел на улицу, сел на крыльцо, устало глядя на приближающуюся точку транспортника.
Зачем он связался с Тони? Можно же было пройти мимо этого одиноко стоящего домика, снова углубиться в лес, найти там себе полянку недалеко от ручья и… Что “и”? Дом там выстроить? Хозяйством обзавестись? Начинать утро с горячего секса и кормления очередного приблудившегося медведя? Мечты-мечты.
Внутренний голос попытался робко напомнить о долге, очень робко, несмело. Да и как быть, если сам Брок не хотел такой жизни?
Стив потёр переносицу, закрыл глаза.
Цивилизация, вот она, всё ближе с каждым ударом сердца, гудит винтами, заглушая перепуганных птиц. А Брок и Блэкки где-то там, между деревьев, прячутся, провожая взглядом, или уже давно скрылись, чтобы чувствительные сенсоры Тони не засекли, тут Стив прекрасно мог его понять. Однажды побывав подопытным, возвращаться под “микроскоп” даже ему не хотелось, несмотря на то, что он пошёл на это добровольно.
— Стив!
На его плечах сомкнулись знакомые ладони, Баки взволнованно заглянул в глаза, нависнув над ним, тряхнул хорошенько. Как только внизу оказался? Джет ведь не сел ещё.
— Стив, Иисусе, как я перепугался, мы все перепугались. Где ты был? Как здесь оказался?
Он ещё что-то спрашивал, но Стив не мог ответить, не знал, что именно стоит рассказать другу. Он поднялся, обнял Баки крепко-крепко, но с обреченностью умирающего осознал — его тепла преступно мало, не хватает заполнить зияющую дыру в душе. Только сердце всё ещё верило Броку, упорно надеясь на это его "вернёмся".
Баки словно понял его без слов, приобнял за плечи и повёл к приземлившемуся джету.
Нужно было заново учиться жить.
Из кабины выглянул Сокол, улыбнулся, махнул Стиву рукой.
— Хорошо, что ты нашёлся, дружище.
Жаль только, сам Стив не разделял этой радости.
Дни потекли своим чередом. Разбирательства, выяснения, как и где пропала целая группа поддержки во главе с самим Капитаном Америкой. Всё это сплелось в сплошную череду допросов, тестов. Кровь на анализ брать было бесполезно. Разогнанный метаболизм ещё в первые сутки сжёг всю дрянь, которой Стива накачали.
Баки рвал и метал, ругался с докторами, в один голос твердившими, что полковник Роджерс в полном порядке и вполне способен вернуться к работе. Наорал на Фьюри, гонявшего Стива на допрос чуть ли не каждый день. Наехал на Сокола с его утренним пробежками. Чуть не откусил голову Тони, в этот момент очень напоминая вспыльчивого Блэкки, за попытку просветить Стива на каком-то ультрасовременном сканере, способном чуть ли не на волшебство. А Стив хандрил, впервые позволил сам себе развалиться на части практически в буквальном смысле.
Не хотелось ничего: ни вставать, ни ехать в зал или на Базу, ни тренировать новую группу прикрытия, ни общаться с кем бы то ни было, кроме, разве что, Баки. Он ел и пил-то скорее по инерции, потому что организм настойчиво требовал восполнить баланс воды и энергии.
— Так! — в какой-то момент Баки не выдержал и усадил Стива перед собой на диван, вручил пинтовую кружку с горьким, густым, как смола, кофе. — Либо ты мне всё сам расскажешь, либо я найду его и оторву яйца под корень!
— Кого? — закашлявшись, выпал Стив, и тут же удостоился знаменитого взгляда "ты дебил?" от Баки, понурился, сильнее обхватил ладонями кружку.
— Вот-вот, мелкий, — Баки легонько толкнул его в плечо. — Кому угодно врать можешь, а мне не надо. Думаешь, я не знаю, что ты в архивах ЩИТа и Гидры роешь уже пару недель? Рамлоу, конечно, мудень честный, но только тупой, как твои дружки, не поймёт, чего тебя так его судьба взволновала. Так что рассказывай, где и при каких условиях ваши дорожки снова пересеклись.
Говорить было сложно, но Стив выложил всё. И собственные эмоции, чувства, умозаключения, и то, что рассказал сам Брок о своей работе на Гидру, причины. Стив говорил-говорил-говорил, не замечая, что кофе, к которому он так толком и не притронулся, полностью остыл, не чувствуя как руки подрагивают. А Баки слушал, не перебивая, не переспрашивая. И только когда Стив, наконец, замолчал, в конец посадив голос, тяжело вздохнул:
— Они, всё-таки, доработали тот проект, — взгляд Баки сделался задумчивым, у уголков губ пролегли тревожные тени, ярче выделив морщинки. — И этот мудак попал под раздачу. Ожидаемо и логично, что он с тобой не пошёл, Стиви. Правильно Рамлоу сказал — его бы в ЩИТе на суповой набор разобрали, а Гидрёныша сначала препарировали, рассмотрели бы со всех сторон, попробовали бы использовать, а не вышло — заспиртовали бы. Им не впервой.
Стив только вздохнул.
Понимал он всё это, прекрасно понимал. С него самого Фьюри только сейчас слез, выясняя подробности похищения, и ему было плевать, что Стив ничего не помнит вплоть до своего пробуждения в камере. Но от этого понимания легче не становилось. Сердце рвалось в неизвестном направлении, умоляя отыскать, выяснить, вернуть. Ему было всё равно на доводы разума, на время и расстояние, оно хотело быть рядом с Броком и, черт возьми, со странным Блэкки.
— Он вернётся, мелкий, — тихо проговорил Баки, приобнял Стива за плечи. — Такие, как он, всегда возвращаются, даже с того света.
Ох как Стиву хотелось в это верить.
***
Со временем приходить домой стало проще. Стив снова загружал себя работой, тренировками в зале, на стрельбище, лишь бы не сидеть в тишине кабинета, бесцельно пялясь в монитор или с упорством маньяка выискивая на камерах слежения, через систему распознавания лиц СтаркИндастриз, хоть кого-то, похожего на Брока.
— Стиви, не умей он прятаться, давно был бы мёртв, — пожимал плечами Баки, но Стив знал — и он ищет, используя все возможные связи.
Дома почему-то Стиву становилось проще, совсем чуть-чуть. Словно родные стены и правда помогали ждать, справляться со жгучим желанием куда-то бежать, что-то постоянно делать, давая возможность выдохнуть, отпустить ненадолго себя, прекратить притворяться сильным, непоколебимым, улыбаться через силу. Дома он мог быть собой. Только от мысли о том, что с Броком могло что-то случиться, его могли выследить гидровцы, убить или вернуть в лабораторию, делалось тошно. Но Стив крепился. Да и ничего другого ему не оставалось.
Невозможно найти того, кто не желает быть найденным.
Пока однажды он не заметил странное — на кухне сама собой появилась кружка. Обычная чёрная кружка с белыми скрещенными костями на матовом боку. Стив не помнил, чтобы покупал такую, да и зачем, для гостей у них с Баки были несколько одинаковых белых кружек, ничем не отличающихся друг от друга. Баки тоже лишь плечами пожал и, похоже, вообще не обратил никакого внимания на находку Стива.
Дальше больше: смутно знакомая туалетная вода на полочке в ванной комнате, вторая зубная щётка, тоже чёрная, и явно не новая в стаканчике рядом со щёткой Стива, банка кофе на кухне, пиво в холодильнике, какой-то дурацкий значок с Гавайев на его дверце.
— Мелкий, а ты не понимаешь, да? — с усмешкой спросил Баки, когда Стив поражённо рассматривал странную перестановку на полке с книгами, пополненную тяжёлыми томами про оружие и мотоспорт.
— Чего не понимаю? — со вздохом спросил Стив, на которого свалилось осознание того, что он вообще без понятия, что происходит.
— Твой мудак к тебе переезжает потихоньку, вот и всё.
Баки хлопнул пораженно замершего Стива по плечу и, что-то крикнув из коридора, умчался по своим делам.
— Переезжает? Брок?
А ведь и правда, похоже на то. Вещей-то с каждым днём и правда становилось всё больше и больше. Только почему сам Стив об этом не подумал? Он ведь уже десяток раз просматривал данные сигнализации, стараясь понять, кто и когда бедокурит в их доме, сам пробовал следить, даже камеру поставил. Но на следующий день обнаружил её разобранной на кухонном столе и продолжил со смирением наблюдать за странностями, творящимися вокруг. Раз уж даже Баки не выказывал беспокойства и предложил поглядеть, что будет дальше.
Но почему Брок не показывался, Стив понять не мог. Он приходил с работы, надеясь однажды услышать тихую возню на кухне, бряцанье посуды или шум воды в ванной. Ложился спать, ожидая что вот-вот — и со спины прижмётся горячее сильное тело. Просыпался, слепо шаря по постели в поисках Брока, но так никого там и не находил. Вторая подушка оставалась на месте.
— Придурок! — крикнул Стив, когда ждать новой вещи в доме стало уже совсем невмоготу. — Как же ты меня раздражаешь!
— А я думал, ты нам рад будешь.
Стив вздрогнул, жар плеснул в лицо краской смущения, обжег лихорадочно забившееся сердце, заставив на мгновение зажмуриться, отсчитать до десяти. А вдруг показалось? Вдруг это нервная система, вконец измучившись, решила хоть таким образом унять боль в груди? Стив резко, порывисто развернулся на голос и замер, разглядывая сидящего на подоконнике Брока. Настоящего…
— Господи, — выдохнул Стив, провел ладонью по лицу.
Он снова закрыл глаза, хотел было податься вперёд, но в тот же миг Брок обнял его сам, обхватил всеми четырьмя руками, вжал в себя, коснулся губами виска, скулы, обновляя метки.
— Хорошо, — выдохнул Стив, чувствуя, как его ведёт от знакомого запаха, прикосновения длинного гибкого языка Блэкки к шее, его бесстыжих рук везде.
Тысяча вопросов, теснившаяся всего пару минут назад в голове, отпала сама собой. Зачем спрашивать, когда можно снова почувствовать всем собой приязнь этих двоих, их спаянное желание, своеобразную любовь, вновь позволить им пробраться себе под кожу, раствориться наркотиком в крови?
Стиву снова было хорошо. Он громко просительно стонал, почти скулил на одной ноте, обхватив Брока за шею, выдыхал ему в губы безмолвные просьбы не останавливаться, не уходить, не оставлять никогда, и умирал от ответных просьб, пойманных на выдохе, скромных, едва слышны, но самых невероятно желанных.
Снова слова потеряли свой вес и смысл.
Оказавшись в спальне, Стив не удивился осведомленности Брока, когда его разложили на постели, вылизывая со всех сторон. Он мог только хватать воздух ртом, жмуриться до слез от удовольствия, когда длинный гибкий язык Блэкки проникал в него всё глубже, лаская, растягивая и настолько правильно потираясь о простату, что Стиву стоило огромных усилий не кончить.
— Давай, детка, — ему в висок ткнулись губы Брока, опаляя кожу дыханием. — Мы скучали, так скучали. Поцелуй меня, сладкий. Давай же.
Стив застонал. Он всем собой чувствовал распростертого Брока, терся о его пресс напряжённым, изнывающим членом, не понимая, почему тот медлит, пока разлизанного, влажного от слюны, или что там выделяла пасть Блэкки, входа не коснулось нечто крупнее его языка. Значительно крупнее.
Тело прошило электрическим разрядом. Стив непроизвольно прогнулся в спине, выпятил задницу, глянул через плечо и пьяно улыбнулся черному, бугрящемуся мускулами, явно иноземному существу, кивнул, разрешая, и упал на грудь Брока.
Он скучал, скучал по ним обоим, хотя Блэкки и знал всего чуть больше суток, но как-то сразу перестал разделять его и Брока, принял за данность, что они теперь идут только комплектом. И если там, в лесу, на колкой еловой подстилке Блэкки позволял себе только несмелые аккуратные прикосновения пальцев, то сейчас Стиву хотелось всего, что могли ему дать они оба.
— Ебать, — рвано выдохнул под ним Брок, крупно вздрогнул. — Блэк, ты скотина.
Спрашивать, что произошло, не было ни смысла, ни сил, слишком хорошо было, да и Стив дураком не был, хватило одного касания ладони, чтобы окончательно потеряться в эмоциях.
Два толстых, перевитых упругими жгутами вен члена двигались синхронно, заставляя скулить, так же синхронно подаваться навстречу, гнуться в сильных руках, прижимаясь к ходящей ходуном груди Брока, слепо целовать его губы, любить… бесконечно любить их обоих. Ведь по-другому он больше не мог. Только так, только вместе, делить этот несказанно интересный мир на троих, с его пьянящей свободой, почти полной вседозволенностью. И наплевать, что Брока до сих пор разыскивают для допроса. Наплевать на то, что Блэкки и есть та самая древняя Гидра, главный символ всего отрицательно, источник сыворотки Эрскина. Стиву было на всё наплевать. Они справятся, вот так — втроём, только втроём, пойдут против всего мира. Ведь не было больше Стива Роджерса, весь вышел. Есть только они, вместе и никак иначе.
-
-
11.03.2020 в 20:41-
-
11.03.2020 в 21:08-
-
11.03.2020 в 21:28Стив тут такой мило-нетерпеливый в своем ожидании)))))))))
-
-
11.03.2020 в 22:13