Несколько причин моей злости
Причина вторая — внешность— Омега должен уметь себя подать! — говорил о-папа и бил Джека по рукам мухобойкой. — Раз уж ты не пойми в кого такой огромный, так пользуйся этим! Извлекай выгоду!
Хорошо хоть про неказистую для "слабого пола" внешность ни разу не упомянул.
Вымахав в шестнадцати почти до двух метров, Джек понял, что просто не будет.
Семья у него была самая обычная: о-папа занимался домом, растил детей, рукодельничал и вообще был образцом, как с обложки журнала по домоводству. Такой же хрупкий, светлоглазый и совершенно далёкий от всего, что не касалось дома. Он не лез в дела мужа, не гнался за такой модной свободой и вообще не понимал всю эту борьбу за равноправие.
читать дальше
— Омега должен знать свое место, сын, — внушал он Джеку, единственному среди пятерых братьев омеге. — За стенами дома ты никто, а вот внутри — царь и бог. Все должно вертеться вокруг твоего ногтя. И муж, и дети. И омега должен уметь всем этим управлять.
Про "омега должен" Джек слушал с самого детства и отказывался применять к себе. Сложно оно было. Особенно если учесть, что Джек сильнее и выше братьев, которым а-отцом внушались абсолютно другие истины.
Шить Джек не любил, хотя впоследствии это умение пригодилось на миссиях, и не раз. Нет, он не штопал носки всему отряду, а вот за неимением медика зашивать раны приходилось. Командир хлопал по плечу, хвалил и ставил в пример остальным "бездарям".
Вязать или вышивать Джек не умел. Слишком неуклюжими у него были руки, ладони широкими, а пальцы…
— Боже, Джек, не пальцы, а сосиски! В кого ты такой, а?
С готовкой также не сложилось. Накормить самого себя Джек мог, и вполне сытно, но на всякие изыски типа заливного из говяжьего языка или правильно зажаренного на гриле тунца его уже не хватало. Да и много ли холостяку нужно? Спагетти сварить мог? Мясо запечь? И на том спасибо, что не одной доставкой питался.
А ещё Джек не переваривал глажку. Не понимал он надобности отглаживать постельное белье, утюжить стрелки на всем, даже на джинсе, и отпариватель в его доме появился только потому, что "милый, ты, что, варвар?".
Больше ни на какие истинно омежьи изменения в своей жизни Джек не соглашался, хоть и очень нежно любил о-папу.
Джек не был красавцем и понял это едва ли ни сразу.
Сложно в таком сомневаться, когда со всех экранов, со страниц глянца глядели большеглазые, тонкие в кости нимфы, навязывая, призывая, убеждая, объясняя альфам, каких нужно выбирать, указывая омегам, как необходимо измениться, чтобы исполнить мечту и сразу после школы выскочить замуж.
А потом роды, дом и…
Фантазия на этом Джеку отказывала.
Все детство он провел в компании альф, чем доводил о-папу до обмороков. Самым первым из компании научился метать ножи, тягал экстремальные веса и поступил на год раньше в военную академию, когда туда только начали допускать омег, каким-то чудом отстояв свое право учиться не на связиста.
— Мальчик далеко пошел бы, если бы не мокрая жопа, — вздыхал его тогдашний командир.
Но и здесь Джек подвинул всех.
— Хороший ты мужик, Джекки, но страшный, иначе я б замуж тебя точно позвал.
Джек не был красавцем.
Не красят омег высокий рост, широченные плечи и шрамы на лице. Не идёт омеге тяжёлый холодный взгляд и несгибаемый характер. Омеги не жмут от груди два своих веса, не курят взатяг, не ржут над "девочками" из медиков, не рассуждают за бутылкой вискаря о свойствах новых винтовок. Омеги сидят дома, растят детей, вышивают салфетки и смотрят мужу в рот, что бы он ни говорил. Омеги — счастье этого мира, его опора.
Вот только в самом Джеке от омеги ничего и не было, разве что кроме тщательно купируемых течек. Не представлял он себя с животом в окружении детей. Не думал, что когда-нибудь захочет что-то изменить, заиметь в жизни "как у всех", чтобы слышать о любви, а не о том, "какой он классный друг".
— Милый, все мы на любителя, — уверял о-папа, но смотрел при этом так, что Джеку становилось все и без слов понятно.
Ведь в каждом правиле были исключения. Детская сказочка про "у каждого из нас есть пара" казалась насмешкой. Ну да, есть, но и людей на планете столько, что одной жизни не хватит, чтобы исколесить весь мир в поисках того извращенца, у кого встанет на настолько нестандартного омегу.
Джек даже один раз попробовал искать в интернете, но быстро отказался от этой затеи. Странно, стрёмно и противно становиться чьим-то фетишем, когда твои особенности выставляются чуть ли не извращением, наравне с любителями выпрыгивать из кустов с членом наголо и зоофилами. Вот таких поклонников себе не хотелось.
Не был Джек красавцем. Но и бесчувственным при этом тоже не был.