«Ебись оно всё конем!!!»
Виват, король, Виват!
Часть 6
Артуру было странно ощущать лёгкость во всём теле, будто сведённые постоянным спазмом мышцы вдруг разом расслабились под умелыми пальцами массажиста, и он плыл на лёгком пушистом облаке, укутанный таким желанным теплом. Глаза открываться не хотели, да и сам Артур предпочёл бы дремать дальше, не двигаться, не мешать ленивой неге утягивать глубже в сон, где он смеялся так открыто и ярко, радовался жизни, как не умеют модификанты: не положено по инструкции, нет у Зимнего Солдата такой функции. И думать не хотелось, откуда же тогда приходили эти слишком реальные видения. Наплевать. Ему сейчас слишком хорошо.
Глаза открылись сразу, одновременно с осознанием себя в пространства. Артур ощутил приятную тяжесть чужого тела, горячее дыхание на коже. Замер, боясь пошевелиться, спугнуть это странное ощущение собственной нужности, важности, правильности происходящего. Вспомнил слова Джека, когда тот засыпал. И тут его словно током ударило.
читать дальшеАртур закостенел, перебирая в голове свои действия за вчерашний вечер. Прошёлся ли он по комнатам, проверяя сигнализацию, переговорил ли с охраной на входе, подключил ли камеры, вообще закрыл ли на замок дверь спальни, где ночевал его принц? Артур выдохнул. Он все сделал. Он никогда не подведёт своего принца.
Скосил глаза, чуть повернул голову, рассматривая безмятежное лицо того, кто вчера, казалось, подошёл к своей черте, чудом удержавшись от падения в бездну. Скорбные морщины разгладились, бледность ушла, уступил место здоровому румянцу, делая лицо его принца невероятно юным. Артур зажмурился и чуть сильнее прижал к себе податливое, горячее со сна тело, ткнулся носом в волосы на макушке, вдыхал и не мог надышаться, дурея от собственной наглости. Принца хотелось нежить, обнимать, гладить, укрыть собой, оставить в объятиях и никуда не выпускать, лишь бы он не смотрел такими глазами, будто готов пустить пулю в висок, лишь бы не кривил губы, сдерживая из последних сил крик, не смаргивал злые слёзы.
Джек казался Артуру сильным, несгибаемым, лидером с рождения. Достаточно было лишь однажды увидеть, какими глазами на его принца смотрели его солдаты, с каким благоговением и трепетом, готовые идти хоть к демону в пасть; как прислуга искренне улыбалась вслед, желая хорошего дня. И Артуру было до обидного не понятно, для чего нужны все эти игры в любящую семью, если главной целью Сайласа было раздавить конкурента - самого стойкого и бесстрашного.
Артур ещё не знал, как назвать то чувство, что зарождалось и ширилось у него в груди, но список его должников пополнился за этот вечер. А Зимнему Солдату всегда платят по счетам.
-- Утро, - сонно буркнул Джек. - Я выспался, - удивленно сообщил он.
Он не просто выспался - он чувствовал себя отдохнувшим. Привычной разбитости после загула на целую ночь не было. Артур лежал рядом. Джек обнял его во сне, как плюшевого мишку.
-- Да тебе цены нет, - негромко сообщил Джек.
Он знал за собой, насколько тактилен. Две трети его постельных подвигов имели под собой желание почувствовать рядом теплое живое тело. К сожалению, эти тела обычно требовали, чтобы их трахали. И были женскими. А оставаться с парнем на всю ночь было слишком опасно. Джек даже с Джозефом не оставался до утра.
А с Артуром - можно. Потому что он телохранитель и обязан быть рядом с Джеком круглые сутки. И пахнет Артур правильно, сильным здоровым мужиком, и не треплется не по делу, и предан Джеку, как не был предан никто и никогда.
Джек приподнялся на локте, заглянул Артуру в лицо. У того растрепались волосы - красивый оттенок. И легкая небритость Артуру шла. Смотрел он на Джека как-то странно, но это как раз было неудивительно: если Актива наказывали за каждое проявление эмоций, первое, что он научился контролировать - мимические мышцы. Вряд ли Артур скоро осознает, что теперь показать, что он что-то чувствует, не страшно.
- Артур, - сказал Джек. - Ты в курсе, что ты можешь в любой момент уйти на все четыре стороны? У тебя есть документы, совершенно настоящие. Я даже плачу тебе зарплату. О тебе никто не знает, кроме меня и дяди. Ты свободен.
Джек сам не очень понимал, зачем он это говорит. Зачем провоцирует побег потрясающего телохранителя, который к тому же стоил миллионы. Но сказать было надо. Артур должен знать.
Артур нахмурил брови, приподнялся на локтях, заглядывая своему принцу в глаза.
-- Я могу?
И не дожидаясь ответа, достал из пиджака бумажник, а из бумажника карту, сел удобнее, устроив ноутбук на коленях, что-то сосредоточенно выискивая, закусив губу от усердия, будто делал нечто настолько важное, требующее сосредоточенности, что оторвись он хоть на минуту, всё полетит к чертям.
В голове мутилось от слов Джека, от… разрешения. Прежде Актив не имел своей воли. Вещи положено занимать место на полке, а не хотеть что-то или уж тем более требовать. Зимний Солдат был вещью с инвентарным номером, списком инструкций, документацией, советами по эксплуатации и сроком годности, по истечение которого его обнуляли и помещали на хранение, пока его услуги не потребуются снова. Но Джек - язык больше не поворачивался назвать его куратором - дал настолько много, что сам, наверное, не понял, что он сделал для Артура.
-- Спасибо, -- сказал, Артур, захлопывая крышку ноутбука.
-- Боюсь представить, что ты там заказал, - Джек улыбнулся. Он подглядывал и знал, что Артур изучал сайт с мелкой сувениркой. Правда, серфил по сайту Артур с какой-то непостижимой скоростью, и что он в результате выбрал, Джек не понял. - Знаешь… зови меня по имени, когда мы вдвоем. Потому что, поверь, приползать спать к тебе я буду часто. Кажется, это единственный способ заставить тебя полноценно выспаться.
И полноценно выспаться самому. Господи, какое это удовольствие - ощущать рядом нормальное мужское тело, волосатое, твердое, мускулистое, а не эпилированную мягкость женских тел. К тому же Артур никогда не потребует от Джека доказательств его мужественности. Значит, можно будет просто спать.
Потому что от всего остального Джек твердо решил отказаться.
Артур поднялся одним слитным движением, потянулся, разминая мыщцы, хрустнул суставами, повёл плечами.
-- Моя постель в вашем распоряжении, мой принц, -- ответил он, глядя из-за плеча. Губы Артура дрогнули, лишь обозначая возможную улыбку.
-- По имени, Артур, - напомнил Джек. - Скажи… ты хоть что-нибудь о себе помнишь? Твое имя? Кто ты? Откуда?
Плечи Артура дрогнули, он отвернулся, выпрямил спину, становясь ровно, как и положено Активу, до боли сжал кулак правой, стиснул зубы. Вот оно. То, о чём Артур боялся больше всего думать. Его принц спросил о самом страшном, запретном, о том, за что наказывали жёстче всего, буквально ногами вбивая науку -- воспоминания не несут ничего, кроме боли.
-- Нет… Джек, -- ответил Артур, помедлив лишь на секунду и молясь неизвестно кому, чтобы его принц не заметил этой заминки.
Артур начал вспоминать почти сразу. Поначалу какими-то бессвязными образами, яркими аляповатыми пятнами, звуками. Потом пришли голоса: кто-то звал, смеялся, плакал, кто-то умолял не уходить. Лица, чужие и знакомые одновременно. Артур не знал своего имени, не помнил, откуда он, лишь только номер, выжженный, казалось, в подкорке.
-- Не помню.
-- Иди сюда, - велел Джек, и когда Артур послушался и опустился рядом, взял его лицо в ладони. - Тебе можно помнить. Можно быть. Я твой командир, и я разрешаю.
Они сидели на кровати в одних трусах, лохматые и небритые спросонья, похожие до изумления. Было что-то сюрреалистическое в этой картине. Джек мимолетно вспомнил инструкцию, запрещавшую прикасаться к Активу за рамками медицинских процедур, но ему было плевать. Может, Артур и чудовище - из него сделали чудовище, но это его чудовище. Если Актива переклинит, умрет Джек мгновенно. Странность была в том, что Джек не боялся. Знал, насколько Артур силен - видел, как тот тренировался, видел, как однажды Артур отбросил с дороги автомобиль. Но страха не было. Это же его телохранитель.
Артур легко, едва-едва коснулся большим пальцем правой руки подбородка Джека.
-- Сержант… три два пять пять семь. Это всё, что я помню.
-- Хорошо. Хорошо, что ты начал вспоминать, - твердо сказал Джек.
Он спрыгнул с постели и сообщил:
-- Сегодня выходной. Все равно уже вечер. Никуда не едем. Закажи еды, я голоден как волк.
И ушел в ванную.
Пальцы подрагивали, Артур продолжал сидеть на постели, гдядя куда-то перед собой, не веря, что сказал, что сам прикоснулся. Он доверял Джеку, доверял впервые за очень много лет, не ожидая подвоха, подножки, безоговорочно верил и хотел бы оградить своего принца от всего.
Что же, чем выходной не повод сделать то, что он планировал уже столько ночей, рассчитывая по карте, как быстрее добраться, не привлекая внимания и так, чтобы успеть до утра, до пробуждения Джека.
Одевшись в один из тренировочных костюмов, Артур быстро заказал доставку. Давно проработанный план очень удачно складывался.
В интернете Гильбоа можно было найти абсолютно всё, если знать где искать, по каким хлебным крошкам двигаться. Уильям Кросс был публичной личностью, не такой обожаемой и почитаемой, как его сестра, но тоже не мелкой фигурой, и пресса так же следовала за ним по пятам, как за любой публичной личностью, а значит, можно было не опасаться неожиданностей.
Расплатившись с курьером и расставив принесённое на столе, Артур замер, не сводя взгляда с закрытой двери. А что если Джек спросит, куда он направляется? Что ответить? Правду? Обманывать или что-то утаивать от своего принца Артуру не хотелось, но он был на все сто уверен -- инициатива не будет оценена по достоинству.
-- Еда? - Джек пришел на запах. - Отлично. Артур, ешь. Ты выглядишь так, словно хочешь сбежать, не знаю, за город? Выйти в море на лодке? Серьезно, ты выглядишь странно даже для тебя.
Есть не хотелось совершенно, Артур и сам ощущал себя странно. Кусок не лез в рот.
-- Я действительно хочу… выйти. Ненадолго. Три часа. -- металлическая рука сжала столешницу.
-- Ты не понадобишься мне до семи утра, - сказал Джек. - Обещаю не покидать этого здания. Развлекайся как тебе угодно.
Просьба Артура Джека скорее обрадовала, чем удивила. Артур оживал, к нему возвращалась память. Может, он бывал в Гильбоа раньше и что-то вспомнил? Или договорился за спиной Джека с какой-то девчонкой? Действие супрессантов давно должно было закончиться.
Джек прожевал кусок бифштекса, проглотил и сказал:
-- Я оплатил генетическую экспертизу в независимой лаборатории. Завтра заедем за результатами. Хочу убедиться, что наше с тобой сходство - результат случайной рекомбинации генов, а не кровное родство.
Варианты возможного родства Джек прокручивал в голове с того момента, как встал рядом с Активом перед зеркалом. Дед, отец, дядя, старший брат, кузен… Или они просто похожи. Джек желал знать наверняка.
Артур кивнул, быстро, не ощущая вкуса, съел свою порцию еды, по тысячному разу просчитывая все варианты. Джек еще ни разу не использовал его по прямому назначению, но Артур никогда не забывал, что это такое -- убивать.
Было странно покидать дом Джека, не оглядываясь по сторонам, самому, а не в качестве сопровождения. Сейчас был вечер, не ночь, и от этого план пришлось немного пересмотреть. Первое, что сделал Артур -- стянул резинку, распуская волосы, зашёл в ближайший магазин и купил бейсболку и пару обычных перчаток. Далее - аптека через три квартала и шприц на десять кубиков для внутривенных вливаний.
Дорогу к дому Кросса Артур изучил до последнего шага: все подворотни, не горящие фонари, возможных свидетелей, случайных прохожих. Кросс не был целью его принца, не был мечом, нависшим над спокойствием Джека, тот же Шепард наворотил дел куда больше и сумел навлечь гнев почти всего королевского семейства. Но о герое с танком Артур ещё успеет позаботиться. Кросса он хотел убрать для себя, потому что тот знал, кто такой Артур Стуруа и имел какие-то планы на его принца. Принц считал дядю союзником в борьбе за трон. Его принц ошибался. Уильям Кросс не союзник. Он кукловод.
Артур хорошо знал таких людей, обычно просиживающих большую половину дня в удобном кожаном кресле с добродушными улыбками на тонких губах, а ночью приходящих к начальству Актива с новой оплаченной заявкой на уничтожение. Политиканы, решатели, уравнители. Люди, привыкшие повелевать чужими жизнями, разыгрывая судьбу государства на шахматной доске, отметая неугодные фигуры. А неугодной фигурой для такого человека может стать кто угодно.
Актив не обольщался на счёт своей судьбы. Он всегда был инструментом, средством достижения чего-то за гранью своего понимания. Не верил он ни на грош, что Уильям Кросс не выяснил, что за игрушку покупает для племянника и что обычно происходит с кураторами Актива, если его неправильно или слишком долго эксплуатировать. Или Кросс надеялся, что принц распробует власть и ринется расчищать себе дорогу к трону с помощью советского убийцы? Принц взойдет на трон, а дядюшка сможет шантажировать его. Сделает из Джека послушную марионетку. Такие люди, как Кросс, верят в шантаж как метод убеждения и не верят в благодарность королей.
Скольких мелких тиранов и тиранчиков видел за свою долгую жизнь Зимний Солдат, скольким пускал пулю в лоб, и не сосчитать. Артур не испытывал угрызений совести. Приказ есть приказ. Актив не уходит в отставку, если приказ не нравится, не спорит. Он выполняет. У винтовки не может быть своего мнения. Артур начал жить только сейчас, в тот момент, когда получил первый приказ от своего принца, освободивший его от удушающей хватки Гидры, когда ему позволили самому выбирать, иметь что-то своё: вещи, мнение, эмоции, воспоминания. И он никому не позволит всё это у него отнять.
Проникнуть в особняк Уильяма Кросса не составило никаких проблем. О какой серьезной системе безопасность может идти речь в стране с почти нулевой преступностью? Артур неслышной тенью прошёлся по первому этажу, прихватив с собой из бара бутылку скотча, поднялся по лестнице, прислушиваясь. Кросс не терпел постоянного присутствия в доме посторонних людей, даже дворецкий вызывал у него стойкий приступ мигрени, а потому некому было заметить Актива, поднять панику, предупредить хозяина.
Кросс не понял, кто зажал ему ладонью рот, не успел дёрнуться, когда палец аккуратно надавил на сонную артерию, пережимая, и едва ли заметил, как потерял сознание, оседая на руки к Артуру. Легко подхватив тело, тот переместился в кабинет, удобно устроил бессознательного Кросса в кресле.
Зимний Солдат убивал легко, без сожалений, внутренних терзаний, молча делал свою работу и растворялся в тенях, уходил так же неслышно, как и появлялся. Ему было наплевать, за что подписали приговор очередной его цели, кто за это платит и что произойдёт потом. Последствия? Разве они могут волновать винтовку, отправившую пулю в полёт? Но сейчас это было личное, для самого себя, своего спокойствия и спокойствия своего принца, без приказа, потому что сам решил.
Игла шприца, наполненного дорогим скотчем, вошла в паховую артерию легко. В этом месте никто не станет искать прокол. Артур надавил на поршень, вливая в кровь жидкий огонь, направляя по венам смерть. Верный способ уйти из жизни или указать дорогу в нужном направлении неопределившимся. Ещё один укол в тоже место - и очередная доза дорогого алкоголя устремляется по организму.
Артур поправил на смертельно пьяном Уильяме Кроссе одежду, усадил его как можно естественнее, открыв рот, влил ему немного скотча в глотку, а остальное допил в несколько глотков, оставляя пустую бутылку на столе, лишь плеснул несколько капель в бокал и тщательно обтёр горлышко.
То, что Уильям Кросс не проживёт и часа, Артур был уверен, и поэтому не стал задерживаться в доме, дожидаясь последнего вздоха. Ему надо было возвращаться к своему принцу, пусть тот и обещал вести себя хорошо и не покидать апартаментов. Можно было, конечно, всё же побродить по городу, насладиться свободой. Но без Джека это почему-то не имело смысла.
Артур замер у двери, сжал в ладони ключ. Как хотелось сказать, что он наконец-таки вернулся домой. Но мечты не входят в функционал Зимнего Солдата, да и курьер, скорее всего, уже его доставил покупку.
Часть 6
Артуру было странно ощущать лёгкость во всём теле, будто сведённые постоянным спазмом мышцы вдруг разом расслабились под умелыми пальцами массажиста, и он плыл на лёгком пушистом облаке, укутанный таким желанным теплом. Глаза открываться не хотели, да и сам Артур предпочёл бы дремать дальше, не двигаться, не мешать ленивой неге утягивать глубже в сон, где он смеялся так открыто и ярко, радовался жизни, как не умеют модификанты: не положено по инструкции, нет у Зимнего Солдата такой функции. И думать не хотелось, откуда же тогда приходили эти слишком реальные видения. Наплевать. Ему сейчас слишком хорошо.
Глаза открылись сразу, одновременно с осознанием себя в пространства. Артур ощутил приятную тяжесть чужого тела, горячее дыхание на коже. Замер, боясь пошевелиться, спугнуть это странное ощущение собственной нужности, важности, правильности происходящего. Вспомнил слова Джека, когда тот засыпал. И тут его словно током ударило.
читать дальшеАртур закостенел, перебирая в голове свои действия за вчерашний вечер. Прошёлся ли он по комнатам, проверяя сигнализацию, переговорил ли с охраной на входе, подключил ли камеры, вообще закрыл ли на замок дверь спальни, где ночевал его принц? Артур выдохнул. Он все сделал. Он никогда не подведёт своего принца.
Скосил глаза, чуть повернул голову, рассматривая безмятежное лицо того, кто вчера, казалось, подошёл к своей черте, чудом удержавшись от падения в бездну. Скорбные морщины разгладились, бледность ушла, уступил место здоровому румянцу, делая лицо его принца невероятно юным. Артур зажмурился и чуть сильнее прижал к себе податливое, горячее со сна тело, ткнулся носом в волосы на макушке, вдыхал и не мог надышаться, дурея от собственной наглости. Принца хотелось нежить, обнимать, гладить, укрыть собой, оставить в объятиях и никуда не выпускать, лишь бы он не смотрел такими глазами, будто готов пустить пулю в висок, лишь бы не кривил губы, сдерживая из последних сил крик, не смаргивал злые слёзы.
Джек казался Артуру сильным, несгибаемым, лидером с рождения. Достаточно было лишь однажды увидеть, какими глазами на его принца смотрели его солдаты, с каким благоговением и трепетом, готовые идти хоть к демону в пасть; как прислуга искренне улыбалась вслед, желая хорошего дня. И Артуру было до обидного не понятно, для чего нужны все эти игры в любящую семью, если главной целью Сайласа было раздавить конкурента - самого стойкого и бесстрашного.
Артур ещё не знал, как назвать то чувство, что зарождалось и ширилось у него в груди, но список его должников пополнился за этот вечер. А Зимнему Солдату всегда платят по счетам.
-- Утро, - сонно буркнул Джек. - Я выспался, - удивленно сообщил он.
Он не просто выспался - он чувствовал себя отдохнувшим. Привычной разбитости после загула на целую ночь не было. Артур лежал рядом. Джек обнял его во сне, как плюшевого мишку.
-- Да тебе цены нет, - негромко сообщил Джек.
Он знал за собой, насколько тактилен. Две трети его постельных подвигов имели под собой желание почувствовать рядом теплое живое тело. К сожалению, эти тела обычно требовали, чтобы их трахали. И были женскими. А оставаться с парнем на всю ночь было слишком опасно. Джек даже с Джозефом не оставался до утра.
А с Артуром - можно. Потому что он телохранитель и обязан быть рядом с Джеком круглые сутки. И пахнет Артур правильно, сильным здоровым мужиком, и не треплется не по делу, и предан Джеку, как не был предан никто и никогда.
Джек приподнялся на локте, заглянул Артуру в лицо. У того растрепались волосы - красивый оттенок. И легкая небритость Артуру шла. Смотрел он на Джека как-то странно, но это как раз было неудивительно: если Актива наказывали за каждое проявление эмоций, первое, что он научился контролировать - мимические мышцы. Вряд ли Артур скоро осознает, что теперь показать, что он что-то чувствует, не страшно.
- Артур, - сказал Джек. - Ты в курсе, что ты можешь в любой момент уйти на все четыре стороны? У тебя есть документы, совершенно настоящие. Я даже плачу тебе зарплату. О тебе никто не знает, кроме меня и дяди. Ты свободен.
Джек сам не очень понимал, зачем он это говорит. Зачем провоцирует побег потрясающего телохранителя, который к тому же стоил миллионы. Но сказать было надо. Артур должен знать.
Артур нахмурил брови, приподнялся на локтях, заглядывая своему принцу в глаза.
-- Я могу?
И не дожидаясь ответа, достал из пиджака бумажник, а из бумажника карту, сел удобнее, устроив ноутбук на коленях, что-то сосредоточенно выискивая, закусив губу от усердия, будто делал нечто настолько важное, требующее сосредоточенности, что оторвись он хоть на минуту, всё полетит к чертям.
В голове мутилось от слов Джека, от… разрешения. Прежде Актив не имел своей воли. Вещи положено занимать место на полке, а не хотеть что-то или уж тем более требовать. Зимний Солдат был вещью с инвентарным номером, списком инструкций, документацией, советами по эксплуатации и сроком годности, по истечение которого его обнуляли и помещали на хранение, пока его услуги не потребуются снова. Но Джек - язык больше не поворачивался назвать его куратором - дал настолько много, что сам, наверное, не понял, что он сделал для Артура.
-- Спасибо, -- сказал, Артур, захлопывая крышку ноутбука.
-- Боюсь представить, что ты там заказал, - Джек улыбнулся. Он подглядывал и знал, что Артур изучал сайт с мелкой сувениркой. Правда, серфил по сайту Артур с какой-то непостижимой скоростью, и что он в результате выбрал, Джек не понял. - Знаешь… зови меня по имени, когда мы вдвоем. Потому что, поверь, приползать спать к тебе я буду часто. Кажется, это единственный способ заставить тебя полноценно выспаться.
И полноценно выспаться самому. Господи, какое это удовольствие - ощущать рядом нормальное мужское тело, волосатое, твердое, мускулистое, а не эпилированную мягкость женских тел. К тому же Артур никогда не потребует от Джека доказательств его мужественности. Значит, можно будет просто спать.
Потому что от всего остального Джек твердо решил отказаться.
Артур поднялся одним слитным движением, потянулся, разминая мыщцы, хрустнул суставами, повёл плечами.
-- Моя постель в вашем распоряжении, мой принц, -- ответил он, глядя из-за плеча. Губы Артура дрогнули, лишь обозначая возможную улыбку.
-- По имени, Артур, - напомнил Джек. - Скажи… ты хоть что-нибудь о себе помнишь? Твое имя? Кто ты? Откуда?
Плечи Артура дрогнули, он отвернулся, выпрямил спину, становясь ровно, как и положено Активу, до боли сжал кулак правой, стиснул зубы. Вот оно. То, о чём Артур боялся больше всего думать. Его принц спросил о самом страшном, запретном, о том, за что наказывали жёстче всего, буквально ногами вбивая науку -- воспоминания не несут ничего, кроме боли.
-- Нет… Джек, -- ответил Артур, помедлив лишь на секунду и молясь неизвестно кому, чтобы его принц не заметил этой заминки.
Артур начал вспоминать почти сразу. Поначалу какими-то бессвязными образами, яркими аляповатыми пятнами, звуками. Потом пришли голоса: кто-то звал, смеялся, плакал, кто-то умолял не уходить. Лица, чужие и знакомые одновременно. Артур не знал своего имени, не помнил, откуда он, лишь только номер, выжженный, казалось, в подкорке.
-- Не помню.
-- Иди сюда, - велел Джек, и когда Артур послушался и опустился рядом, взял его лицо в ладони. - Тебе можно помнить. Можно быть. Я твой командир, и я разрешаю.
Они сидели на кровати в одних трусах, лохматые и небритые спросонья, похожие до изумления. Было что-то сюрреалистическое в этой картине. Джек мимолетно вспомнил инструкцию, запрещавшую прикасаться к Активу за рамками медицинских процедур, но ему было плевать. Может, Артур и чудовище - из него сделали чудовище, но это его чудовище. Если Актива переклинит, умрет Джек мгновенно. Странность была в том, что Джек не боялся. Знал, насколько Артур силен - видел, как тот тренировался, видел, как однажды Артур отбросил с дороги автомобиль. Но страха не было. Это же его телохранитель.
Артур легко, едва-едва коснулся большим пальцем правой руки подбородка Джека.
-- Сержант… три два пять пять семь. Это всё, что я помню.
-- Хорошо. Хорошо, что ты начал вспоминать, - твердо сказал Джек.
Он спрыгнул с постели и сообщил:
-- Сегодня выходной. Все равно уже вечер. Никуда не едем. Закажи еды, я голоден как волк.
И ушел в ванную.
Пальцы подрагивали, Артур продолжал сидеть на постели, гдядя куда-то перед собой, не веря, что сказал, что сам прикоснулся. Он доверял Джеку, доверял впервые за очень много лет, не ожидая подвоха, подножки, безоговорочно верил и хотел бы оградить своего принца от всего.
Что же, чем выходной не повод сделать то, что он планировал уже столько ночей, рассчитывая по карте, как быстрее добраться, не привлекая внимания и так, чтобы успеть до утра, до пробуждения Джека.
Одевшись в один из тренировочных костюмов, Артур быстро заказал доставку. Давно проработанный план очень удачно складывался.
В интернете Гильбоа можно было найти абсолютно всё, если знать где искать, по каким хлебным крошкам двигаться. Уильям Кросс был публичной личностью, не такой обожаемой и почитаемой, как его сестра, но тоже не мелкой фигурой, и пресса так же следовала за ним по пятам, как за любой публичной личностью, а значит, можно было не опасаться неожиданностей.
Расплатившись с курьером и расставив принесённое на столе, Артур замер, не сводя взгляда с закрытой двери. А что если Джек спросит, куда он направляется? Что ответить? Правду? Обманывать или что-то утаивать от своего принца Артуру не хотелось, но он был на все сто уверен -- инициатива не будет оценена по достоинству.
-- Еда? - Джек пришел на запах. - Отлично. Артур, ешь. Ты выглядишь так, словно хочешь сбежать, не знаю, за город? Выйти в море на лодке? Серьезно, ты выглядишь странно даже для тебя.
Есть не хотелось совершенно, Артур и сам ощущал себя странно. Кусок не лез в рот.
-- Я действительно хочу… выйти. Ненадолго. Три часа. -- металлическая рука сжала столешницу.
-- Ты не понадобишься мне до семи утра, - сказал Джек. - Обещаю не покидать этого здания. Развлекайся как тебе угодно.
Просьба Артура Джека скорее обрадовала, чем удивила. Артур оживал, к нему возвращалась память. Может, он бывал в Гильбоа раньше и что-то вспомнил? Или договорился за спиной Джека с какой-то девчонкой? Действие супрессантов давно должно было закончиться.
Джек прожевал кусок бифштекса, проглотил и сказал:
-- Я оплатил генетическую экспертизу в независимой лаборатории. Завтра заедем за результатами. Хочу убедиться, что наше с тобой сходство - результат случайной рекомбинации генов, а не кровное родство.
Варианты возможного родства Джек прокручивал в голове с того момента, как встал рядом с Активом перед зеркалом. Дед, отец, дядя, старший брат, кузен… Или они просто похожи. Джек желал знать наверняка.
Артур кивнул, быстро, не ощущая вкуса, съел свою порцию еды, по тысячному разу просчитывая все варианты. Джек еще ни разу не использовал его по прямому назначению, но Артур никогда не забывал, что это такое -- убивать.
Было странно покидать дом Джека, не оглядываясь по сторонам, самому, а не в качестве сопровождения. Сейчас был вечер, не ночь, и от этого план пришлось немного пересмотреть. Первое, что сделал Артур -- стянул резинку, распуская волосы, зашёл в ближайший магазин и купил бейсболку и пару обычных перчаток. Далее - аптека через три квартала и шприц на десять кубиков для внутривенных вливаний.
Дорогу к дому Кросса Артур изучил до последнего шага: все подворотни, не горящие фонари, возможных свидетелей, случайных прохожих. Кросс не был целью его принца, не был мечом, нависшим над спокойствием Джека, тот же Шепард наворотил дел куда больше и сумел навлечь гнев почти всего королевского семейства. Но о герое с танком Артур ещё успеет позаботиться. Кросса он хотел убрать для себя, потому что тот знал, кто такой Артур Стуруа и имел какие-то планы на его принца. Принц считал дядю союзником в борьбе за трон. Его принц ошибался. Уильям Кросс не союзник. Он кукловод.
Артур хорошо знал таких людей, обычно просиживающих большую половину дня в удобном кожаном кресле с добродушными улыбками на тонких губах, а ночью приходящих к начальству Актива с новой оплаченной заявкой на уничтожение. Политиканы, решатели, уравнители. Люди, привыкшие повелевать чужими жизнями, разыгрывая судьбу государства на шахматной доске, отметая неугодные фигуры. А неугодной фигурой для такого человека может стать кто угодно.
Актив не обольщался на счёт своей судьбы. Он всегда был инструментом, средством достижения чего-то за гранью своего понимания. Не верил он ни на грош, что Уильям Кросс не выяснил, что за игрушку покупает для племянника и что обычно происходит с кураторами Актива, если его неправильно или слишком долго эксплуатировать. Или Кросс надеялся, что принц распробует власть и ринется расчищать себе дорогу к трону с помощью советского убийцы? Принц взойдет на трон, а дядюшка сможет шантажировать его. Сделает из Джека послушную марионетку. Такие люди, как Кросс, верят в шантаж как метод убеждения и не верят в благодарность королей.
Скольких мелких тиранов и тиранчиков видел за свою долгую жизнь Зимний Солдат, скольким пускал пулю в лоб, и не сосчитать. Артур не испытывал угрызений совести. Приказ есть приказ. Актив не уходит в отставку, если приказ не нравится, не спорит. Он выполняет. У винтовки не может быть своего мнения. Артур начал жить только сейчас, в тот момент, когда получил первый приказ от своего принца, освободивший его от удушающей хватки Гидры, когда ему позволили самому выбирать, иметь что-то своё: вещи, мнение, эмоции, воспоминания. И он никому не позволит всё это у него отнять.
Проникнуть в особняк Уильяма Кросса не составило никаких проблем. О какой серьезной системе безопасность может идти речь в стране с почти нулевой преступностью? Артур неслышной тенью прошёлся по первому этажу, прихватив с собой из бара бутылку скотча, поднялся по лестнице, прислушиваясь. Кросс не терпел постоянного присутствия в доме посторонних людей, даже дворецкий вызывал у него стойкий приступ мигрени, а потому некому было заметить Актива, поднять панику, предупредить хозяина.
Кросс не понял, кто зажал ему ладонью рот, не успел дёрнуться, когда палец аккуратно надавил на сонную артерию, пережимая, и едва ли заметил, как потерял сознание, оседая на руки к Артуру. Легко подхватив тело, тот переместился в кабинет, удобно устроил бессознательного Кросса в кресле.
Зимний Солдат убивал легко, без сожалений, внутренних терзаний, молча делал свою работу и растворялся в тенях, уходил так же неслышно, как и появлялся. Ему было наплевать, за что подписали приговор очередной его цели, кто за это платит и что произойдёт потом. Последствия? Разве они могут волновать винтовку, отправившую пулю в полёт? Но сейчас это было личное, для самого себя, своего спокойствия и спокойствия своего принца, без приказа, потому что сам решил.
Игла шприца, наполненного дорогим скотчем, вошла в паховую артерию легко. В этом месте никто не станет искать прокол. Артур надавил на поршень, вливая в кровь жидкий огонь, направляя по венам смерть. Верный способ уйти из жизни или указать дорогу в нужном направлении неопределившимся. Ещё один укол в тоже место - и очередная доза дорогого алкоголя устремляется по организму.
Артур поправил на смертельно пьяном Уильяме Кроссе одежду, усадил его как можно естественнее, открыв рот, влил ему немного скотча в глотку, а остальное допил в несколько глотков, оставляя пустую бутылку на столе, лишь плеснул несколько капель в бокал и тщательно обтёр горлышко.
То, что Уильям Кросс не проживёт и часа, Артур был уверен, и поэтому не стал задерживаться в доме, дожидаясь последнего вздоха. Ему надо было возвращаться к своему принцу, пусть тот и обещал вести себя хорошо и не покидать апартаментов. Можно было, конечно, всё же побродить по городу, насладиться свободой. Но без Джека это почему-то не имело смысла.
Артур замер у двери, сжал в ладони ключ. Как хотелось сказать, что он наконец-таки вернулся домой. Но мечты не входят в функционал Зимнего Солдата, да и курьер, скорее всего, уже его доставил покупку.
-
-
22.12.2017 в 17:42-
-
23.12.2017 в 02:04-
-
23.12.2017 в 21:40